История черной конвергенции еще не написана. Но «Экспериментальный творческий центр», в котором я работаю, занимается этим много лет. И не он один. А потому мы знаем, что данная история отнюдь не сводится к деятельности антикоммунистических экстремистских маргинальных организаций. Что взаимопроникновение дегуманизированной буржуазности и интернационализированного элитного нацизма сформировало новый Запад. Что именно это взаимопроникновение решающим образом повлияло на распад СССР.
Покровитель румынских садистов Никсон был особо близок к генсеку КПСС Брежневу? Надо разбираться в генезисе этой близости. Генсек КПСС Горбачев зачем-то принимал не главу США Рейгана, с которым обязан был вести диалог, а отпетого неофашиста Муна, никаким государством не руководившего и «всего лишь» возглавлявшего ВАКЛ — международное антикоммунистическое движение? Надо разбираться, зачем Горбачев допускал такие явно не случайные «нарушения протокола».
Ювенальная юстиция и стратегическое партнерство Запада с исступленно-радикальным исламизмом — это еще не все. Налицо явная тенденция к воинствующей дехристианизации Запада. Господин Пастухов профессорствует в колледже Святого Антония и при этом не видит, какими темпами идет дехристианизация, насколько воинствующий характер она имеет? Нужно быть слепым, чтобы этого не видеть. Скандальное движение Femen (см. раздел «Культурная война» в этом же номере) — это одна из ласточек дехристианизации. Вот вам уже несколько нацистских слагаемых: Запад без семьи, без учительства, то есть Запад расчеловечивания, то есть Запад превращения человека в зверька, Запад, освобожденный от Девятой симфонии, Запад, сращенный с исламизмом, Запад, освобожденный от идеи прогресса, Запад дехристианизированный… Что это все за Запад? И почему Россию, отказывающуюся от поглощения этим Западом, надо считать фашистской? Вот если бы она была поглощена этим Западом — тогда да, Четвертый рейх мог бы праздновать окончательную победу.
Диффузные сепаратистские войны
Регионализация как глобально узнаваемый бренд?
Национальное или народное единство — вот что подвергается атаке
Количество людей, живущих на территории государства, конечно, существенно. Но ничуть не менее, а возможно и более существенно то, насколько сплочены или разобщены люди, живущие на этой территории. Если разобщённость между ними почему-либо вдруг окажется страшно велика, то они превратятся в податливую массу, не способную не только что-либо отстаивать, но и совместно проживать на территории. Противник, ведущий диффузные сепаратистские войны атакует именно эту сплочённость. Национальное или народное единство — вот что подвергается атаке. Установив, ЧТО атакуется, рассмотрим то, КАК именно это делается.
Оговорим, что Российская Федерация, как и бывший СССР, — очень сложно построенное государство, соответственно, диффузно-сепаратистская атака в нашем случае просто неизбежна. И начнем исследовать динамику конкретных процессов.
15 октября 2012 года премьер-министр Великобритании Д. Кэмерон и первый министр Шотландии А. Салмонд подписали соглашение о проведении в 2014 году референдума о независимости Шотландии.
На следующий день, 16 октября, Европейский совет по толерантности и примирению (ЕСТП) презентовал проект Типового национального закона о развитии толерантности, который предусматривает (в случае его одобрения) принятие в странах ЕС законов, значительно расширяющих законодательные права и привилегии «особо уязвимых и социально незащищенных групп».
А еще через два дня, 19 октября 2012 года, известный карельский регионалист В. Штепа в очередной раз выступил с предложением разработать целевую республиканскую программу по возрождению и развитию карельского языка.
В триаде этих плотно следующих друг за другом событий ключевым является законопроект, представленный Европейским Советом по толерантности и примирению.
Как мы уже говорили, этот совет обеспокоен правами и привилегиями особо уязвимых и социально незащищенных групп. Кого же можно отнести, согласно проекту, к этим мало защищенным европейским законом слоям населения? В проекте четко сказано, что отнесены к этой категории могут быть (цитата):
Некоторые эксперты сразу же обратили внимание на то, что трактовка авторов проекта «принципов толерантности» является довольно широкой, выходящей за рамки законодательства ряда европейских государств. Например, проект вводит такое право, как «свобода образования на языке группы и в соответствии с ее традициями», а также предусматривает защиту мигрантов «от стороннего влияния и ассимиляционных программ». В свою очередь, чрезмерно расширилось и само понятие «социально незащищенная группа».
Таким образом, новый законопроект, якобы нацеленный на борьбу с ксенофобией и решение проблемы межнациональных отношений, вполне способен активизировать регионалистские и сепаратистские процессы в Европе, где уже существуют десятки «зараженных» сепаратизмом и стремлением к автономии регионов. А поскольку и Кэмерон с Салмондом обсуждают перспективу независимости Шотландии, то есть перспективу расчленения Великобритании… И в Бельгии после победы на местных выборах лидер «Нового фламандского альянса» Барт де Вевер в очередной раз заявил о необходимости превращения страны в конфедерацию и предоставления максимальной независимости Фландрии и Валлонии… Словом, мы видим, что процесс диффузного сепаратизма набирает обороты повсюду. И представляет собой важнейшее слагаемое глобального плана — неочевидного, но очень важного.
На этот план, на порожденные им прецеденты европейского сепаратизма, а также всевозможные поблажки регионалистским тенденциям, которые содержатся в новых инициативах западных экспертов из ЕСТП, с восхищением взирают (беря на вооружение) наши националисты-уменьшители. А также авторы, которые с большим энтузиазмом на протяжении многих лет разрабатывают проекты по развалу Российской Федерации. Обратимся к «творчеству» одного из них.
Вадим Штепа — выпускник факультета журналистики МГУ, один из авторов журнала «Элементы» (главный редактор А. Дугин), воспевавшего в начале 1990-х евразийство, теорию Консервативной революции и элитный неофашизм с его культом Waffen-SS. Довольно скоро Штепа порывает со своим учителем (Дугиным), а также с идеями евразийства, видя в них опасный прецедент «новой империи». И с середины 90-х начинает активно отрабатывать регионалистскую тематику.
При этом яростный критик централизованного государства иногда использует в своих работах и основный тезис евразийцев о Московской Руси как «наследнице Золотой Орды» (для противопоставления Центра и Севера России, якобы тяготеющего к Западу). И наработки европейских «Новых правых» (при участии которых создавались «Элементы») об «исчерпанности принципа централистского «государства- нации» и перспективности некой «Федеральной империи», «куда на равных основаниях входят этнические группы разных масштабов».
Ставший за эти годы одним из теоретиков развала России, Штепа пытается сделать респектабельным (в глазах российского читателя) современный европейский регионализм. Который, по его мнению, позволяет сохранить «этническое многообразие», «языковые и культурные особенности», а также максимальную открытость «равноправных регионов» друг другу без вмешательства «грабительской и
