можно постепенно показать, что смысл жизни не может быть ни в чем том, что прекратит свое бытие — ни телесная красота, ни слава и удовольствия, ни какие-либо достижения и успехи не подадут нам подлинного смысла. Потому что всё, что прекратит свое бытие, не способно нас полностью удовлетворить и насытить нашу глубинную внутреннюю жажду полноты бытия. Поэтому подлинный смысл жизни возможен лишь в том, что не исчезнет со смертью человека. Так мы постепенно подходим к тому, что смысл жизни невозможен без Бога и вечной жизни.
И тут оказывается, что единственная сфера, которая разрешает вопрос смерти и свидетельствует о бессмертии, это религия. Однако что же такое религия? Это вторая глава книги.
Вообще, первые четыре главы, — то есть вводный раздел, — являются апологетическими. На мой взгляд, современный катехизатор должен хорошо разбираться в апологетике, потому что эти вопросы волнуют очень многих людей. Вспоминается, как по одной из статистик выходило, что у нас в стране православных больше, чем верующих. Люди в графе религиозности указывали свою нерелигиозность, а в графе исповедания указывали Православие. То есть они воспринимают Православие лишь как культуру, к которой считают себя причастными, при этом к Богу оказываются равнодушными.
Так вот, мы ставим вопрос, что есть религия, и может ли человек вообще быть безрелигиозным? Вспоминается, как в одном из произведений английского писателя Честертона главный герой приходит в клуб скептиков, которые собирались критиковать его веру в Бога, но он обратил внимание на то, что у одного из собравшихся — амулет, у другого талисман, третий верит в какую-то примету, четвертый еще во что-то. Таким образом, каждый из них хоть во что-то да верил. Людей, которые не верят ни во что, не бывает. Весь вопрос лишь в том, где же истинная вера, какой она должна быть.
Данная тема имеет множество разных аспектов. Откуда появилась религия? В чем сокровенная суть религиозной жизни? Почему религий много? Как правило, эти вопросы всегда вызывают большое внимание.
Религия свидетельствует о Боге, а есть ли вообще Бог. Этот вопрос обретает свое особое значение по той причине, что в нашем секуляризованном обществе порой приходится доказывать очевидные для православного христианина истины. Хорошо приводить такие примеры, как, например, из жизни шотландского философа Беатти (XVII век), который решил внушить своему пятилетнему сыну мысль о Боге, отталкиваясь от чего-то наглядного. Он начертил на грядке своего огорода имя сына, засыпал семенами салата и прикрыл землей. Дней десять спустя мальчик прибежал к отцу и с удивлением сообщил, что нашел свое имя выросшим на гряде. Отец сделал вид, что не верит, и ребенок повел его в огород. Беатти, увидев ростки, сказал: «Это простая случайность». Но мальчик не соглашался. «Кто-нибудь это непременно устроил, — говорил он, — только я не знаю, кто и как». Тогда отец спросил: «Ты думаешь, что семена не могли вырасти в таком правильном расположении случайно?». Сын ответил, что не могли. Тогда отец произнес: «Раз так, то обрати внимание на окружающий мир. Не кажется ли он тебе таким же стройным, как бы специально собранным? Посмотри на самого себя, на свои руки, ноги — как они созданы… Не кажется ли тебе, что и над миром тоже кто-то потрудился, Тот, Кого мы называем Творцом и Промыслителем?» И так постепенно отец подвел сына к мысли о том, что есть Творец мира, Который создал нашу Вселенную в гармоничном устроении.
Подобные образные примеры могут служить прекрасной иллюстрацией к христианскому учению о Создателе, премудро устроившем наш мир.
В подтверждение основательности веры мы приводим (в четвертой главе) множество примеров, свидетельствующих о том, что религия не противоречит науке, созидает культуру и содействует многим сторонам человеческой жизни и деятельности.
Мы уже сказали, что для того, чтобы текст не был отвлеченным от жизни, его необходимо снабжать примерами, а также уместными выдержками либо из классической литературы, либо цитатами выдающихся ученых и представителей мировой культуры. И даже привычные нам писатели, творчество которых уже вроде приелось нашему обществу — Пушкин, Гоголь, Достоевский и др. — предстают в книге в том подлинном виде, которое характеризовало их с духовной стороны. Вот если, скажем, наши школьники будут знать, что Пушкин был человеком, который искал Бога, то они совершенно иначе станут воспринимать его творчество. Если про Гоголя мы знаем, что главным делом своей жизни он считал служение вере, то он по-новому перед нами предстанет. Если в нашем курсе рассказывать, какой глубокий перелом произошел в жизни Достоевского, который за увлечение революционными идеями был приговорен к расстрелу, но будучи помилован и сослан на каторгу, всей душой принял Христа и как это отразилось в его творчестве, то это, конечно, лишь новое свидетельство в пользу веры Христовой.
Надо сказать, что в самом построении курса, внутри каждой большой темы, мы избегали строгой схематичности и тематической ограниченности (хотя логика, конечно, в построении параграфов есть, и из одного параграфа естественно вытекает другой). Там, где речь идет об аргументации Божия бытия мы, например, помещаем и такие темы, как происхождение жизни и человека. Является ли человек продуктом слепой эволюции или же он — неповторимое творение Божие? Осознание этого вопроса крайне важно для жизненного самоопределения и особенно важно при обращении человека к Богу.
Вот эта тема — обращение человека к Богу, причины неверия, как и, напротив, обретения веры — особо рассматривается в конце вводного раздела и является здесь своего рода итоговой.
Далее следуют семнадцать больших глав, в которых мы рассматриваем собственно православное вероучение, нравственное учение и многие жизненно важные вопросы.
Начинаем с путей богопознания и вспоминаем, что само слово «человек» по-гречески звучит как «антропос» и означает «обращающий взор вверх». Такое наименование присвоено каждому из нас далеко не случайно. В самой природе человека есть глубокая потребность обращать духовный взор к Небу, стремиться к познанию Всевышнего. То есть, это потребность каждого человека, а не просто какой-то второстепенный интерес. Причем, на языке Священного Писания познание чего-либо значит не просто поверхностное ознакомление, а познание на опыте. К примеру, познать страдания — значит испытать их в собственной жизни. Познать любовь — значит полюбить на самом деле. Познать грех — значит согрешить реально. В этом смысле познание кого-либо означает вступление с ним в личные отношения, ближайшее приобщение к жизни другого. Поэтому познание Бога значит приобщение к Богу, опытное богообщение. В Православии богословие не отделяется от опыта духовной жизни.
Темы сугубо догматические, посвященные свойствам Божиим или осмыслению тайны Троичности, также сопутствуются примерами. Чтобы изучение этих тем не было слишком утомительным, можно попутно рассматривать, допустим, такие вопросы: если Бог всемогущ, почему Он терпит зло, или, как совместить всеведение Божие, знание Им нашей будущей жизни с нашим свободным жизненным выбором. А какие есть в Священном Писании свидетельства о Троице? Какие можно вспомнить примеры из истории, когда призывание имени Троицы помогало верующим? Хотя тема Троичности самая трудная, но и она вполне усваивается слушателями. Одна знакомая преподавательница в школе предложила ученикам на выбор брать любую главу из моей книги и потом пересказать, что особенно запомнилось. Удивительно, что некоторые обращали внимание как раз на главу о Святой Троице.
Хочется еще упомянуть, что Священная история у меня не излагается подробно, а даются лишь ключевые места, чтобы показать, допустим, в чем был смысл ветхозаветной истории, и в чем собственно суть пришествия Христа. Это всё тоже важно иллюстрировать. Почему бы, говоря о потопе и праведном Ное, не вспомнить некоторые свидетельства об останках ковчега на горе Арарат или порассуждать о вместимости ковчега, а рассказывая о вавилонской башне, почему бы не вспомнить зиккураты?
Говоря о Христе, мы рассматриваем историчность Его личности, свидетельства историков того времени. Одна из глав о Спасителе называется «Тайна земной жизни Христа» — ведь жизнь Иисуса Христа для многих из нас действительно тайна. Почему Христос, как воплотившийся всемогущий Бог, пришел не в блеске и величии, не стал императором, ведь Он мог бы дать мудрое мирское законодательство и навести в государствах порядок — не о социальных ли преобразованиях больше всего беспокоятся люди? А пришел Он совсем иначе и даровал нам совсем иное спасение.
Особый акцент делается на страданиях Господа, их смысле и значении. Когда мы говорим о страданиях Спасителя, то вспоминаем Туринскую плащаницу. Совсем недавно был новый виток в исследованиях этого древнего полотна. Идет, можно сказать, война с переменным успехом — критиков и защитников подлинности плащаницы. И недавно опять-таки удалось доказать нерукотворность плащаницы, и то, что тело, завернутое после страшной казни, покинуло плащаницу, не разворачивая ее.
