На лице Питера Ландриса появилась недовольная гримаса.
— Ваша мать отказалась назвать его имя. Брианна покачала головой.
— Не могу поверить, что это никому не было известно.
— Если бы вы знали Гила, то не говорили бы так, — с чувством вскричал Питер Ландрис.
— Кто такой этот Гил? — Брианна нетерпеливо вздохнула, устав от их бессвязного разговора. Эта история становилась все более запутанной!
— Это ваш дедушка, отец Ребекки, — без колебаний ответил Натан. — Она ужасно его боялась. Брианна недоверчиво посмотрела на него.
— Вы тоже знали мою мать? — 21 год назад Натану было всего 14 лет!
— Да, — коротко подтвердил он. — Она была на четыре года старше, но…
— Моей матери… Ребекке, — поправила она себя, — было всего восемнадцать, когда я родилась? — Она сама была еще ребенком! — И когда она умерла… — Изумлению Брианны не было предела: умереть такой молодой! Но за такую короткую жизнь Ребекка успела познать радость любви, боль разлуки, родить дочь…
— Я боюсь, что наша беседа ведется совершенно не по правилам. — Натан недовольно посмотрел на отца. — Обычно мы просим человека предъявить документы, удостоверяющие его личность. А затем уж…
— Она — дочь Ребекки. — Питер Ландрис смотрел на нее так, будто увидел привидение. — Вне всякого сомнения!
— Согласен, — сказал Натан. — Я понял это в тот момент, когда увидел ее вчера в приемной.
— Вы могли бы сказать мне! — сердито вскричала Брианна. — А вместо этого очень долго ходили вокруг да около. Эта история случилась двадцать один год назад; не слишком ли долго вы откладывали нашу встречу? — Она переводила обвиняющий взгляд с одного на другого, давая понять, что устала от недомолвок. Ей нужны факты, и она хотела получить их прямо сейчас, чтобы потом все самой обдумать и решить, насколько это важно для нее. — Натан, — обратилась она к Ландрису-младшему, — уж коли вы все знаете об этом деле, так расскажите же, что случилось много лет назад! — О необходимости вернуться на работу она как-то забыла.
— Но Ребекка была
— Ребекка умерла, — холодно уточнила Брианна. — Теперь, кажется,
— Отец? — Натан вопросительно взглянул на Ландриса-старшего.
— Рассказывай, — угрюмо согласился отец. — Я… когда я увидел Брианну, как она похожа на… Это был шок…
— Выпейте кофе и съешьте сэндвич. — Брианна налила ему кофе и повернулась к Натану. — Итак? — снова потребовала она ответа.
Натан вздохнул, сев на стул рядом с Брианной, и внезапно в его бледно-голубых глазах она увидела сочувствие.
— Начнем с ваших дедушки и бабушки…
— Родителей Ребекки?
— Вы узнаете все гораздо быстрее, если не будете постоянно перебивать меня.
Гораздо быстрее! На работу она уже опоздала, но появиться там все же придется!
— Извините, — неохотно произнесла она. Натан принял ее извинение, высокомерно кивнув в ответ.
— Ваших дедушку и бабушку зовут Джоан и Гил. Джоан была дочерью очень богатого человека, а Гил — местным фермером. Но, несмотря на разницу в положении, они влюбились друг в друга и поженились. Через год родилась Ребекка, больше детей у них не было. Но романтика быстро закончилась. — Натан не смог сдержать ухмылку. — Это был не очень счастливый брак. Гил комплексовал из-за того, что денежные средства находятся в руках его жены, его не интересовала собственная дочь и то, что она требовала много любви и внимания Джоан.
— В свидетельстве о смерти Джоан тоже следовало написать, что причина ее — разбитое сердце, — пробормотал Питер Ландрис.
Натан зло зыркнул на него глазами, но не сказал ни слова.
— Когда Ребекке исполнилось восемь лет, ее отправили в интернат, — спокойно продолжил он. — Похоже, ее мать так и не смогла оправиться от этого.
— Но ведь там бывают каникулы…
— Во время каникул Гил всегда увозил Джоан за границу. — На этот раз ей ответил Питер Ландрис. — Когда Ребекка приезжала домой, ее оставляли на попечение экономки. В следующие три года Джоан редко видела свою дочь.
— Я… Но это же бесчеловечно! — запротестовала Брианна. — Как может человек быть так жесток?
— Вы позволите мне продолжить? — холодно оборвал ее Натан. Он нетерпеливо приподнял брови в ожидании, когда Брианна снова обратит на него внимание.
— Но все это так… так похоже на сюжет викторианского романа! — Брианна изумленно покачала головой. — Не могу поверить, что всего сорок лет назад кто-то мог позволить себе так обращаться с женой и дочерью!
— Правда? — холодно спросил Натан. — Тогда, возможно, вам следует сходить в суд и послушать разбирательства некоторых дел, которые происходят в наше время!
Впрочем, Брианне приходилось видеть в больнице избитых мужьями жен и детей.
— У Джоан ведь были деньги. — Она нахмурилась. — Вероятно, в какой-то мере это давало ей свободу?
— Отцом Ребекки был Гил, и он никогда не позволял Джоан забыть об этом, — вступил в разговор Питер Ландрис. — Я точно знаю: Джоан не была слабой женщиной, но и у нее была единственная слабость — ее дочь Ребекка.
— Продолжайте, — хрипло сказала она, с ужасом думая о том, что же еще ей предстоит услышать о своей семье. Возможно, Ребекка оказала дочери огромную услугу, оградив ее от этих людей!
— Когда Ребекке было тринадцать лет, ее мать умерла. — Теперь говорил один Натан. Он снова серьезно взглянул на отца и добавил: — Она погибла в автомобильной катастрофе. После ее смерти у Ребекки остался только отец.
— Он не забрал ее из интерната? — встревожено спросила Брианна, невольно проникаясь сочувствием к Ребекке. Она просто не могла вынести мысль о том одиночестве, в каком росла ее будущая мать.
— Нет, он не сделал этого. — Натан едва заметно улыбнулся, как бы подбадривая ее. — Ребекка продолжала жить в интернате, а ее отца по-прежнему не бывало дома, когда она приезжала на каникулы. Но теперь мама не писала ей писем и не звонила, чтобы подбодрить ее. Ребекка отчаянно жаждала любви, ей нужен был кто-то, кто заботился бы о ней. Не успев толком повзрослеть, она стала искать утешения в случайных связях, но ее партнеры не могли ей дать то, к чему она стремилась. Гил не имел на дочь никакого влияния. Чем мог он пригрозить Ребекке? Ведь он не дал ей ничего, что мог бы отнять.
Брианна вопросительно посмотрела на Натана.
— Вам нравилась моя мать, — понимающе сказала она, услышав теплоту в его голосе.
На какое-то мгновение в его бледно-голубых глазах, скрывавшихся за очками, что-то вспыхнуло, но сразу же погасло, и Брианна снова увидела перед собой холодного, делового человека.
— Ребекка не могла не нравиться. Ее переполняли жизнерадостность, смех, красота. Возможно, она была даже слишком красива, — печально добавил он. — Мужчины слетались на ее красоту как мухи на мед.
Брианна нахмурилась.
— Вы хотите сказать, что моя мать была неразборчива в своих связях?
— Нет, — он поджал губы. — Но в любви она не всегда поступала мудро.
— Так же случилось, когда она встретила моего отца. Он был женат? — с женской проницательностью
