– Натас, – выдохнул Антонио.
– Он обещал мне прибыть на Ковчег, – сказала Серафима, тяжко вздохнув. – И он свое обещание выполнил.
Из люка появилась еще одна фигура, которую вытолкнули на трап.
– С ним человек! – удивился Антонио, глядя на коренастого незнакомца, правая рука которого была перемотана тряпками, потемневшими от крови. – Пленник! Он кажется мне смутно знакомым, но я не готов утверждать, что он входит в высший свет Геи.
Он неожиданно обнаружил, что при виде пленника Серафима положила руку на грудь, словно платье теснило дыхание.
– Это же… это Ганнибал.
– Кто? – В памяти Антонио не содержалось такой фамилии.
– Он алгорец. В алгорских фамилиях слога переставляются, поэтому на общегалактическом его фамилия звучит как Балниган. Но правильнее называть его Ганнибалом.
– Ага, теперь ясно. Конечно, я слышал о нем в связи с боевыми действиями в системе Диких. Но я не слишком сведущ в военных делах.
– Я много слышала о нем от отца. И от глав других Великих Семей. Ганнибал командовал Крестоносным флотом. Его собирались назначить на должность главнокомандующего войсками Союза. Человек со сложным характером, но… – Серафима взволнованно перевела дыхание. – Отец говорил, что полководец такого масштаба рождается раз в тысячу лет. В нем заложен колоссальный талант. И он продемонстрировал этот талант, когда пять месяцев назад принял командование Крестоносным флотом. Его предшественники теряли эскадры одну за другой, и за четыре года Второй флот лишился, кажется, около восьмисот кораблей… Ганнибал взял космос под полный контроль всего за пять месяцев. Он захватил две планеты и загнал язычников в ущелья Виа Прима. Это был ошеломляющий успех. Порой он принимает решения, которые не поддаются логике. Но впоследствии эти решения оказываются единственно правильными. Он обладает потрясающим даром предвидения. И он до боли в сердце переживает за судьбы Союзного государства. – Она взглянула на приблизившуюся Нину Гату. – Знаете, как называют его в войсках? Святой Михаил! Как ангела, возглавляющего небесное воинство. Те, кто воевал с Ганнибалом бок о бок, верят в него, как в бога. Отец говорил, что если начнется война с Бездной, то единственной нашей надеждой будут не многочисленные армии и не флот. Наша надежда исключительно на интуицию и ум Михаила Ганнибала Антонио ошарашенно смотрел на феноменального полководца, который обессиленно спускался по трапу. Орки подхватили его под мышки и увели. Все, в том числе сенобит Натас, скрылись из поля зрения.
– Я пока не знаю, какую ценность для нас представляет ихор, – продолжала девушка. – Я не ведаю, представляет ли ценность моя собственная жизнь. Но я уверена, что жизнь Ганнибала является величайшей ценностью для государства и человечества. Мы должны освободить его.
– Это невозможно! – произнесла Нина Гата. – Наши рыцари ушли. А Ковчег кишит орками.
– Я попробую связаться с Шахом, – сказал Антонио, включив передатчик на запястье, но через секунду разочарованно опустил руку. – Глухо. Очевидно, орки уже добрались до модуля связи.
– Шах отправится за Ганнибалом, когда вернется, – сказала Серафима.
– Это займет уйму времени, – возразила Нина Гата. – А мы и так целую вечность торчим в этой темнице! Следующий орк уже не пройдет мимо!
– И все-таки нам придется задержаться, – повторила Серафима. – Мы должны освободить адмирала, даже если пожертвуем собой!
– Позвольте мне, – вдруг раздался тихий голос откуда-то снизу.
Спорщики замолчали, а затем дружно посмотрели на пленника, сидящего у стены. Его руки оставались скованы, поднятое на них лицо было искренним.
– Что тебе позволить? – удивился Антонио.
– Позвольте мне освободить адмирала.
Рядом с ухом Серафимы фыркнула Нина Гата – громко и выразительно. А девушка смотрела на юного Зверолова и почему-то вспоминала, как он подозвал птицу которая села на ее плечо.
– Кто ты, мальчик? – с издевкой спросил Антонио. – Может, ты воин? Или паладин? Извини, но я не разглядел в тебе сверхчеловека.
– Я – Зверолов, – осторожно напомнил Даймон, глядя на пресс-секретаря снизу вверх.
– Даже думать не смейте! – произнесла Нина Гата, обращаясь к Антонио и подозрительно замолчавшей Серафиме. Однако пресс-секретарю не требовалась подсказка.
– Ты кажешься мне неплохим человеком, как тебя… Даймон? Я не знаю, что случилось на Рохе. – Он показал на стену. – Но там, за пределами этой пещеры, снуют орки. И не счесть им числа. Их жизнь с детства проходит в бесконечной грызне друг с другом, что позже перерастает в междоусобные войны. Они воины! Воины всю свою жизнь! А кто ты?
– Дайте мне шанс. Прошу вас. Я докажу, что я не предатель.
– Доказывать больше нечего, – произнесла Нина Гата, наклонившись к его пленнику. – Ты уже все доказал своим предательством и своим пещерным обликом!
Словно устав от препирательств, наследница Великой Семьи прошла мимо них в глубь пещеры и скрылась в темноте. Даймон с сожалением посмотрел ей вслед. Досадно, что Серафима не стала участвовать в споре. Он полагал, что она могла встать на его сторону.
– Я могу пройти мимо орков очень тихо, никто даже не заметит, – предпринял он еще одну попытку. – Отец учил меня этому с детства. Например, скальные лани – животные чуткие и невероятно проворные. А я могу вытащить одну из середины стаи так, что другие будут продолжать спокойно щипать траву.
– Это говорит лишь о том, – заключила Нина, – что ты еще и вор!
– Почему вы так плохо думаете обо мне? Я же человек!
