говорит в нескольких своих произведениях, в том числе романе «Новь», а в «Однодворце Овсяникове» называет Березовкой. Немного западнее Борзенок, за куполами больших ракит, еще недавно было несколько домов бывшей деревни Шаламово, той самой, которую писатель упоминает в «Бежином луге», а в рассказе «Однодворец Овсяников» именует Шутоломовой («У шутоломовских крестьян»).
Вся эта территория входит сейчас в состав колхоза «Родина» Чернского района.
Рассказ директора школы напомнил нам многие детали самого произведения, вспомнились статьи и воспоминания, прочитанные в разных источниках об истории написания рассказа «Однодворец Овсяников», материалы, просмотренные в архивах. И захотелось обо всем этом рассказать. Однодворец Овсяников бывал в Спасском. Его хорошо знала мать писателя.
В одном из писем к сыну Варвара Петровна Тургенева (1838 год) сообщала: «Неотвязный Овсяников упросил меня крестить у него дочь».
Тургенев говорит, что с Овсяниковым он познакомился у соседнего помещика «Родилова и дня через два поехал к нему». Сам Овсяников о своем знакомстве с писателем рассказывает несколько иначе.
В газете «Московские ведомости» от 24 августа 1908 года напечатана корреспонденция, которая называется «И. С. Тургенев на родине». Автор корреспонденции Павел Россиев рассказывает о встрече с прототипом тургеневского героя Павлом Александровичем Овсяниковым, которому уже «было под девяносто» и он лишь «отчасти напоминал однодворца», каким его представил себе Тургенев и изобразил в рассказе.
По утверждению Россиева. Овсяников знал и «одобрял» тургеневский рассказ про него. «Все хорошо, обстоятельно поведал Иван Сергеевич, — рассказывал однодворец, — кроме годов: я в ту пору был много моложе, толстый, крепкий».
Далее однодворец Овсяников вспоминал, как он впервые увидел Тургенева: «Я гречиху снимал, а он на мое поле верхом заехал. Я бы, может, и не заметил потравщика, да с ним собаки были. Одна из них залаяла. Я голову поднял, вижу — барин. Я и стал его укорять: как же это, мол, так чужое поле топтать?
А он извиняется, по случаю, дескать, охоты заехал. С коня долой, подошел ко мне, сам руку подает, а сам все прощения просит. Слово за слово, да так и свели знакомство.
Тогда и он был молодой… Молодой, однако седина уж проглядывала. Я к нему хаживал в Спасское»1.
А есть ли подтверждение тому, что приводимый рассказ однодворца Овсяникова правдив? Да, есть. Это подтверждает сам автор «Записок охотника». Случай во время охоты на гречишном поле, о котором упоминает Овсяников, Тургенев описывает в незавершенном рассказе «Русский немец». Вот отрывок из этого рассказа: «Однажды я вслед за моей собакой вышел в гречишный клин, нисколько мне не принадлежащий… Не успел ступить я несколько шагов, как услышал позади себя громкие крики. Мне никак в голову не могло прийти, что кричат-то собственно на меня, и я преспокойно продолжал со всею тщательностью добросовестного охотника прохаживаться взад и вперед по полю, пока наконец, явственно не расслышал слов: «Да что же это вы, барин, гречиху-то топчете?..» Я обернулся и увидел мужика в армяке, с необыкновенно живописной и волнистой бородой, (который) шел прямо на меня и сильно размахивал руками. Я остановился… Наконец он подошел ко мне. Я извинился. Он поворчал»2.
Не правда ли, какое разительное сходство между словами однодворца Овсяникова и отрывком рассказа? Как утверждают исследователи, над своим незавершенным рассказом Тургенев работал почти одновременно с написанием «Однодворца Овсяникова» (в 1847 году). Отрывок был обнаружен вместе с другими незавершенными и неизданными произведениями в парижских архивах писателя.
Знакомство писателя с Овсяниковым, встречи с этим человеком и его окружением дали Тургеневу материал не только для рассказа «Однодворец Овсяников», но и для других произведений.
На первой странице своего рассказа писатель как бы мимоходом упоминает: «Говоря вообще, у нас до сих пор однодворца трудно отличить от мужика: хозяйство у него едва ли не хуже мужицкого, телята не выходят из гречихи, лошади чуть живы, упряжь веревочная».
Жизнь однодворцев писатель мог наблюдать здесь же, в Голоплеках, Борзенках, Шаламове и других деревнях, расположенных рядом со Спасским, земли которых перемежались с помещичьими. Между однодворцами и помещиками шла непрекращавшаяся многолетняя борьба за право владеть тем или иным участком земли.
Однодворец Овсяников в рассказе Тургенева говорит: «— А хоть бы, например, опять-таки скажу про вашего дедушку. Властный был человек! Обижал нашего брата. Ведь вот вы, может, знаете, — да как вам своей земли не знать, — клин-то, что идет от Чаплыгина к Малинину?.. Он у вас под овсом теперь… Ну, ведь он наш, — весь как есть наш. Ваш дедушка у нас его отнял; выехал верхом, показал рукой, говорит: «Мое владенье» — и завладел»3.
О землях, что «в даче пустоши Чаплыгиной», упоминается в ряде архивных документов. Эти земли числились за И. И. Лутовиновым, а затем за матерью писателя.
В произведении рассказчик приводит подробности размежевания. Как по этому случаю съехались помещики «в Березовку, по приглашению посредника…» (Березовка очень многим напоминает Борзенки).
В Государственном архиве Тульской области удалось обнаружить ряд дел, которые несколько проливают свет на борьбу однодворцев с помещиками за землю. Вот первое из них: «Об отделении Чернской округи деревни Борзенок однодворческих земель особо от помещичьих к одним местам».
Для разбирательства дело поступило в Чернский уездный суд. На обложке объемной папки из 156 листов записано, что дело начато 3 июля 1831 года и окончено 15 июля 1841 года.
Однодворцы деревни Борзенки предъявляли свои права на земли, которые были при разных обстоятельствах «приобретены» И. И. Лутовиновым и потом оформлены купчими.
Первое прошение однодворца деревни Борзенки Степана Герасимова Борзенкова (а при нем «поколенная роспись») поступило в уездный суд Черни в 1803 году. Потом подобные прошения поступали периодически в 1805-м и 1806 годах. Но тогда, когда один из богатейших помещиков всей округи И. И. Лутовинов пользовался неограниченной в здешних местах властью, прошения однодворцев просто- напросто подшивались в суде к делу. Этим все и ограничивалось.
После смерти И. И. Лутовинова однодворцы деревни Борзенки вновь обратились с прошениями. Такие прошения поступали от них в 1815, 1829, 1830 и 1831 годах.
В это время Спасское и другие многочисленные имения принадлежали Варваре Петровне Лутовиновой. Получив наследство после смерти И. И. Лутовинова, она предъявила свои права на земли, расположенные в ряде мест в Чернском уезде, в том числе возле деревень Борзенки, Голоплеки, Кальна и других. В 1815 году в своем прошении в Чернский уездный суд дочь «покойного гвардии капитан-поручика Петра Ивановича Лутовинова Варвара» перечисляла все оставшиеся от ее дяди «крепостные акты» на владение многими участками. Владелица Спасского просила все эти документы рассмотреть и утвердить ее права на земли. Она не собиралась уступать однодворцам ни одной десятины.
Шли годы. Тяжба продолжалась. От однодворцев поступали в суд новые прошения. В ответ на это в Спасском находили новые «купчие» и новые «подтверждения» на владение теми землями, на которые претендовали однодворцы. Так появилось в Чернском суде прошение от «полковника Сергея Николаевича Тургенева и жены его Варвары Петровны дочери Тургеневой» от 5 ноября 1830 года. А следующий документ 18 марта 1831 года.
В журнале Чернского уездного суда по поводу этого записано: «По слушании сего прошения приказано прошение приобщить к делу на дачу деревни Борзенок и вписать из представленных в сей суд от просителя поверенного Галкина крепостных документов».
Судебное разбирательство продолжалось, как видно из самого дела, до 1841 года, но безрезультатно для однодворцев4.
Иван Сергеевич не мог не знать об этом деле, потому что он хорошо был знаком с архивами села Спасского. Об этой истории он мог быть наслышан и из других источников. На первой странице дела стоит подпись: «Посредник Тургенев». Им был дядя писателя, Николай Николаевич, с которым Иван Сергеевич в молодые годы был очень дружен. Несомненно, что дядя делился с племянником своими мыслями о делах, с которыми ему приходилось сталкиваться.
В тургеневском произведении племянник Овсянико-ва Митя рассказывает историю, как «у
