коем прослежено все — от истоков хозяйствования людей на земле до эволюции венгров-кочевников, ставших едва ли не лучшими в Европе полеводами, садоводами, животноводами, огородниками. Современная агрокультура тут рождалась не по счету «раз-два», у нее глубокие корни. Достаточно сказать, что первая в Европе Высшая сельскохозяйственная школа была открыта в 1797 году тут, в Венгрии. Трудолюбие венгра-земледельца, его страсть «копаться в земле» обращают на себя внимание каждого посетившего эту страну. Экспозицию музея в Будапеште венчает выставка рисунков деревенских детей: косят сено, стригут барашка, режут свинью, пасут гусей, собирают яблоки, доят корову, чинят на поле красный комбайн. Это не воспоминание о лете городских ребятишек, это жизнь, в которой сельские дети принимают участие с самых первых шагов. Она для них дорога и естественна. «Плавать учатся в детстве», — сказал мой спутник, имея в виду не ярко-синюю воду сельского пруда, изображенного на одном из рисунков, а океан жизни. Так в Венгрии было всегда. Однако в каждом доме тут знают хрестоматийный стих о том, как голодный мальчик просит у матери хлеба. «Хлебушек уже спит», — говорили сынишке вечером. «Хлебушек еще не проснулся…» — слышал он утром. Венгрия была страной богатых земельных магнатов и бедняков, едва сводивших концы с концами.
После освобождения от фашизма и провозглашения республики стал вопрос о социальной справедливости и создании высокотоварного сельского производства — несмотря на высокую агрокультуру, треть необходимого хлеба традиционно Венгрия покупала за рубежом. Опередив события, скажем: сегодня Венгрия половину своего урожая пшеницы продает за рубеж. И это только один показатель революции в сельском хозяйстве. Путь к успеху легким тут не был. Помнят в селах поражения и ошибки. Их поучительную сущность видно сегодня с холма успехов особенно явственно.
Коллективизация (кооперация) повсюду в странах Восточной Европы проходила не безболезненно. Не избежала шаблонов, прямолинейностей, грубого принуждения, перегибов и Венгрия. Крестьянин кооперативу вначале не очень верил. А те, кто его убеждал, и сами хорошо не представляли, чего хотели. В селе Эбэш, вспоминая то время, председатель кооператива мне рассказал:
— Пришли агитировать старика молодые ребята. «Ну что ты упрямишься, дед! Вон, видишь, у соседа пшеница. Так вот, в кооперативе она будет намного выше!» Старик вежливо кашлянул: «Господа, я не хочу вас обидеть, но у соседа не пшеница — камыш!» Эту байку уверенный в хозяйстве своем председатель кооператива рассказывал весело, как говорят о детской болезни, перенесенной здоровым и крепким теперь организмом. Между тем положение в то далекое теперь уже время было куда как нелегким.
Коллективизация 1949–1950 годов не решила, а лишь усложнила проблемы села. Середняки и зажиточные крестьяне не хотели расставаться с землей. Бедняки же, не имевшие земли ранее, толком хозяйствовать на ней не умели. Драматические события 1956 года усугубили дело. Молодые кооперативы в тот год либо ослабли до крайности, либо вовсе распались.
С большим уважением думаешь о людях, которые в тех тяжелых условиях нашли в себе мужество и решимость сказать: все-таки в кооперации единственно верный путь для: Венгрии! И все начать было надо сначала. Причем в условиях, когда соседи — Югославия, Польша — отступили, столкнувшись с трудностями коллективных хозяйств, когда тяжелым был груз недавних ошибок, когда молодежь покидала села и двигалась в города.
Вторая волна кооперации относится к 1957–1961 годам. Она дает пример мудрой, осмотрительной и вместе с тем целеустремленной работы. Единоличному хозяйству было открыто выражено недоверие как неспособному к высокотоварному производству. Но вступать в кооперативы не принуждался никто. Только добровольно! Никого не торопили, не побуждали налогами. Вносишь долю земли — получать будешь не только за труд, но и за пай земли. Таким образом, кооперировалась не только почти безземельная беднота, но и опытные, искушенные в пользовании землей люди. Их не «выкорчевывали», с ними нашли общий язык, и, таким образом, кооперативы, объединяя людей и землю, объединили и опыт хозяйствования на земле. На первых порах «зажиточным», правда, не разрешалось занимать командные должности, но эта мера оказалась излишней — талант хозяйствования начал работать на коллектив. Важным психологическим условием был гарантированный уставом свободный выход из кооператива с получением компенсации за землю. Это право действует и поныне.
— Значит, все без сучка и задоринки…
— Да нет, конечно, были и сложности, и трудности. Не просто было хорошему хозяину отвести корову на общий двор. Над стойлом вырезал свое имя, украдкой подкладывал лишний клок сена. Узором по фартуку вышивали женщины цифры земельной площади, «принесенной» в кооператив. Сейчас, вспоминая все это, люди смеются. И случись по какой-нибудь чрезвычайной причине исключить семью из хозяйства — несчастье! Будут слезы и просьбы оставить.
Эту краткую справку об истории кооперирования я составил, беседуя со множеством разных людей. И ее важно знать. Верный тон, взятый в нужное время, стал залогом успехов дальнейших.
Село Эбэш — близ города Дебрецена. Кооператив в селе называется «Вереш чиллаг» («Красная звезда»). Его председателя Шандора Сыча мы застали в хорошем расположении духа. «Как не радоваться! Целую ночь — дождь. Я проснулся, высунул в форточку руку — золото, золото падает с неба! Теперь уже можно уверенно прикидывать урожай». (Засуха в Венгрии — частая гостья, дождь — всегда урожай.)
Шандору — сорок два. Председательствует с 1982 года. Путь к этой должности во всех кооперативах одинаков. Это не привезенный откуда-то и назначенный человек. Это работник, выросший в кооперативе, прошедший много ступеней хозяйства, показавший, что может стоять на капитанском мостике. Выборы председателя — дело серьезное, обязательно с тайным голосованием. Ошибок в выборе, как правило, не бывает: необходимы две трети голосов «за».
— Главная ваша забота? Шандор теребит пальцем ус:
— Недавно по телевидению в Венгрии этот вопрос задали семнадцати председателям. Один сказал: «Сбыт продукции». А шестнадцать ответили: «Люди с их проблемами и заботами». Я с этим согласен. Главное — люди! Во всех звеньях хозяйства подобраны специалисты, мы им доверяем и строго с них спрашиваем. Я же обязан знать, как и чем живут, чем дышат члены кооператива. Одному человеку надо пойти навстречу, помочь, у другого, видишь, ослабли гайки, надо их подтянуть. Машины, удобрения, сроки сева, уборки — важное дело. Но главное все-таки — человек, он во всем — ключевое звено… Еще я обязан, как говорят теперь, генерировать идеи, думать, чем выгодно, чем невыгодно заниматься хозяйству. Я обязан быть в курсе государственной и международной конъюнктуры, должен уметь считать…
В беседе с Шандором Сычом мы уточнили кое-какие моменты общевенгерской статистики. Цифры стоят внимания. По производству птицы на душу населения Венгрия занимает первое место в мире. Средние годовые удои молока с 1243 литров в 1950 году выросли до 4400 литров и продолжают расти. Было время, Венгрия покупала мороженое мясо в Аргентине, сейчас в год на душу населения она производит около ста шестидесяти килограммов мяса (в Европе больше производит лишь Дания), почти половина произведенного мяса идет на экспорт. Основа всего сельскохозяйственного производства — хлеб. Восемь — двенадцать центнеров пшеницы с гектара собирала единоличная Венгрия. Кооперативная собирает в среднем пятьдесят. (Рекордный средний урожай по отдельным хозяйствам — семьдесят семь центнеров пшеницы, сто два — кукурузы.) Практически производство всех продуктов за двадцать лет увеличилось почти в три раза. Таких темпов не знало ни одно государство в мире. За рубеж Венгрия продает тысячу разных наименований продуктов — от пшеницы, мяса и битой птицы до гусиной печенки, зайчатины, замороженных фруктов, шампиньонов, птичьего пуха и однодневных цыплят. Венгрия кормит себя и примерно треть всей продукции, выращенной на земле, продает. Говоря статистическим языком, каждый третий гектар работает на экспорт.
Хозяйство «Вереш чиллаг» преимущественно зерновое — хорошие земли, выгоднее всего использовать их под пшеницу. Единоличник, дед Шандора Сыча Шандор Сыч (первого сына в Венгрии обычно называют именем деда), получал тут четырнадцать — пятнадцать центнеров пшеницы с гектара. Это было выше среднего урожая в целом по государству. Внук, руководящий кооперативным хозяйством, получает с трех с половиной тысяч гектаров урожай, тоже превышающий средний, — шестьдесят центнеров с гектара пшеницы и девяносто пять — кукурузы. (Рекорд — семьдесят центнеров среднего урожая пшеницы с гектара — держит Голландия.) Задорный Шандор говорит: «В союзе с богом — он поставляет дожди — цифра «семьдесят» для хозяйства вполне достижимая».
Каким же образом получаются столь высокие урожаи? Ну, как уже было сказано, первое — земли.
