продовольствия и воды.
Дед все время что-то мастерил, возился с полосками кожи, выплетая сложный узор, а Лун, радуясь, словно ребенок, занималась языком с Полем. И дело у девушки шло гораздо успешнее, чем у гостя. Поль поражался ее лингвистическим способностям. К исходу второго дня она уже могла связывать простенькие фразы, а на четвертый кое-что рассказала о поселке и его обитателях.
В интересное место и в интересное время попал Поль! Специально целься – и то не попадешь!
Да, были на планете и большие города, и малые. Этот же поселок был особенным. Жили в нем члены секты, навсегда удалившиеся от городского шума и суеты. Вот и было здесь тихо. А вернее, особенно тихо, поскольку как раз через день после появления Поля начался некий обязательный ежегодный период, когда никому из членов секты не позволялось выходить из дома. Предписывалось сидеть, заниматься домашними делами и думать о возвышенном. Для этого и имелись специальные запасы воды и продуктов. Оказалось, что члены секты – вегетарианцы, и то, что Поль принял в первый день за тушеное мясо, на самом деле мясом не было. Просто какой-то овощ.
Ничего конкретного о больших городах, а также о том, есть ли на планете земная миссия, Лун рассказать не могла. Она родилась уже после отселения секты в эту местность. А когда по просьбе Поля попыталась расспросить об этом своего деда, тот пожал плечами и говорить отказался.
Вообще познания Лун об окружающем мире были весьма скудными. Похоже было, что здесь стараются не обременять память детей лишними сведениями. В конце концов Поль оставил попытки узнать что-либо подробнее, про себя решив, что как только освоит язык и когда кончится этот период затворничества в поселке, непременно отправится в ближайший город и там все выяснит.
Зато очень страстно и многословно Лун рассказывала о религии секты. По то ли и здесь ее знания были достаточно ограничены, то ли Поль просто не способен был проникнуться глубиной религиозного экстаза, понял он весьма мало. Заинтересовал его предмет поклонения – огненный шар.
Шар для членов секты был не только символом. Лун утверждала, что он мог и лечить, и радовать, и успокаивать, и еще многое другое. Появился шар в незапамятные времена, упав с неба, и долго был скрываем маленькой группой, нашедшей его. И сразу же обожествившей. Тут Поль опять не понял – кто и зачем охотился за шаром и почему его надо было скрывать.
Со временем нравы смягчились, преследования прекратились (или утихли), группа поклонников шара вышла из подполья, увеличилась числом. Но память о прошлых гонениях не давала покоя, и, наконец, было решено отделиться, «уйти от суеты мирской». Власти этому не препятствовали. Вот так и появился поселок «шаристов».
Когда Лун начала расписывать красоту и божественность шара, Поль не удержался и не без самодовольства похвастал, что уже успел увидеть реликвию и даже касался ее.
Похвастал – и тут же пожалел об этом. Кровь отхлынула от щек Лун, глаза раскрылись так широко, что, казалось, заняли половину лица. Поль даже испугался, что девушка сейчас потеряет сознание.
Лун и правда была близка к обмороку. Первые слова она смогла произнести лишь спустя какое-то время. Кое-как Поль понял, что она требует подтверждения его словам. Тогда он медленно и подробно рассказал о своем посещении храма и стычке с его служителями. Дед Лун переместился к внучке и слушал, как она переводила слово за словом рассказ Поля.
Когда землянин закончил, ему показалось, что гостеприимные хозяева получили известие о смерти ближайшего родственника – так велико было их горе. Девушка рыдала в голос, а старик катался по полу, молотя воздух сухими кулачками.
Наконец они немного успокоились. Лун отвела дедушку в спальню, уложила на постель, а сама вернулась к Полю, села напротив него и охрипшим от слез голосом, тщательно подбирая слова, рассказала такое, что у космонавта побежали мурашки по телу от ужаса.
Оказалось, что шар не должен был видеть никто из посторонних. Коснуться же его непосвященному и вовсе было страшным грехом. Святотатцу полагалась смерть от рук служителей храма тут же, на месте. Что с Полем почти и произошло. Но и это еще было не все.
В секте существовало предание: однажды с неба спустится злой демон Ари с двумя сердцами в груди и попытается выкрасть святыню. В этом случае предписывалось убить демона. Но не одного, а вместе с членами секты, приютившими его. Так что теперь смертельная опасность нависла не только над Полем, но и над Лун и ее дедом. Была, правда, небольшая отсрочка – до конца «Дней Пин», периода затворничества. Но в первые же часы после окончания стражи должны будут свершить казнь. Вот почему горевали хозяева Поля, вот почему проклинали гостя.
«Да, – ошеломленно думал Поль. – Конечно, демон Ари… Ведь блок работает в том же ритме, что и сердце. А тот старик выслушивал мою грудь. Но ведь так же нельзя, так не бывает. Да нужен он мне – их шар! Во сне бы не приснился! Какой из меня демон?! Мне бы миссию разыскать – и ладно…»
Как мог, насколько хватало слов, он попытался успокоить Лун, расстегнул комбинезон и показал контакты на груди для подсоединения вспомогательных устройств и стационарного диагноста, объяснил, что блок лишь универсальный анализатор и носимый в себе врач, что никакими демоническими способностями он, Поль, не обладает и ничего дурного против народца Лун не замышляет.
Кое-как успокоить девушку ему удалось, она даже потрогала красивые металлические бляшки на груди Поля своими тонкими пальцами. Слезы постепенно высохли.
– Да, – сказала она. – Я тебе верю, но сейчас уже не важно, демон ты или пет. Стражи будут готовиться казнить нас – и выполнят свой долг возвышенно и прямо.
– Но неужели нельзя никому ничего объяснить, доказать? Ведь ты же поверила?!
– Нет, все бесполезно. С тобой и с нами не будут разговаривать.
– Ну, хорошо, ладно. – Поль взволнованно расхаживал по комнате. – Давай тогда убежим. Пока все сидят в своих домах. Соберемся и где-нибудь укроемся – пусть ищут.
Поль недооценил силы религиозных запретов. Как он убеждал Лун и ее деда, какие доводы приводил! Даже на местном языке это звучало убедительно. Но ничего не помогло. Не хотели они убегать и прятаться. Предначертано, положено умереть – и все тут! Хоть ты тресни! В конце концов Поль плюнул и сказал:
– Шар с вами! Хотите умереть – умирайте! А меня увольте. Я к вашим делам никакого отношения иметь не желаю. Прямо сейчас и уйду! Да, Лун, а вас, наверное, и не тронут. Меня-то не будет?
Оказалось, что тронут. И обязательно. Ведь это Лун привела в поселок демона. Ей и отвечать.
– Ах, блин, – Поль сел в полной растерянности. – Ну что у вас тут за порядки такие! Кому она нужна, религия, если обязательно убивать нужно? Что мне с вами делать? Свою-то жизнь спасать надо, а? Когда хоть эти «Дни Пин» заканчиваются?
Лун печально смотрела на него. Обреченность была в ее взгляде, и Поль подумал, что теоретики поклонения шару не додумали своего учения до конца. Изобрели бы какое-то утешение тем, кто идет на смерть. Ну, там, на небо попадет душа или в шар. Легче на казнь идти было бы.
Хотя, если разобраться, то и случай с ним, демоном, наверняка чрезвычайно редкий, если не единственный.
До конца затворничества оставалось три дня. Пора было подумать об обороне. Тут уж Поль решил лапки не складывать, на уговоры не поддаваться, а постараться не допустить стражей в дом. Демон, по идее, злобный и сильный. Кто знает, может быть, стражи, привыкшие к бараньей покорности членов секты, столкнувшись с сопротивлением, одумаются, станут искать другой выход из создавшегося положения, не такой кровопролитный.
Вояки Лун с дедушкой были никакие, оставалось рассчитывать только на себя. Не к соседям же обращаться! Хотя и этот вариант Поль продумал и посоветовался с Лун. Как и предполагалось – пустой номер… Полю воевать, да еще в рукопашной или в осаде, тоже не приходилось. Но тут уже была затронута честь Земли. А это такая штука, которую нельзя ронять ни при каких обстоятельствах.
Поль принялся устраивать из дома крепость. А чтобы не скучно было, заставил Лун подробнее рассказывать о религии и Шаре.
Крепость особенно устраивать было не из чего. Поль посбивал себе все руки, мастеря щиты на окна и баррикаду перед дверью. Рыская по дому, он обнаружил и оружие – старый, тронутый ржавчиной кинжал, вроде тех, что были у стражей храма. Почистил его, подточил, как мог, но пользоваться решил только в крайнем случае. Оборона – обороной, но планета-то чужая, и если удастся счастливо выбраться из этой
