И он устал, В степи упал… Предстала Тень из Ада, И он, без сил, Ее спросил: 'О Тень, где Эль-Дорадо?' 'На склоны черных Лунных гор Пройди, – где тени Ада! В ответ Она. Во мгле без дна Для смелых – Эль-Дорадо!' Перевод В. Брюсова (1924)
И ангелы, спеша в просторах рая Слова любви друг другу прошептать, Признаньями огнистыми сжигая, Названья не найдут нежней, чем 'мать'. Вот почему и вас так звал всегда я: Вы были больше для меня, чем мать, Вы в душу душ вошли, – с тех пор, как, тая, Виргиния взнеслась, чтоб отдыхать! Моя родная мать скончалась рано, Она – мне жизнь дала, вы дали – той, Кого любил я нежно и безгранно. Вы более мне стали дорогой Так бесконечно, как в священной дрожи, Душе – она, чем жизнь своя дороже. Перевод В. Брюсова (1924)
Много лет, много лет прошло У моря, на крае земли. Я девушку знал, я ее назову Именем Аннабель Ли, И жила она только одной мечтой О моей и своей любви. Я ребенок был, и ребенок она, У моря на крае земли, Но любили любовью, что больше любви, Мы, или Аннабель Ли! Серафимы крылатые с выси небес, Не завидовать нам не могли! Потому-то (давно, много лет назад, У моря на крае земли) Холоден, жгуч, ветер из туч Вдруг дохнул на Аннабель Ли, И родня ее, знатная, к нам снизошла, И куда-то ее унесли, От меня унесли, положили во склеп, У моря, на крае земли. Вполовину, как мы, серафимы небес Блаженными быть не могли! О, да! потому-то (что ведали все У моря на крае земли) Полночью злой вихрь ледяной Охватил и убил мою Аннабель Ли! Но больше была та любовь, чем у тех, Кто пережить нас могли, Кто мудростью нас превзошли, И ни ангелы неба, – никогда, никогда! Ни демоны с края земли Разлучить не могли мою душу с душой Прекрасной Аннабель Ли! И с лучами луны нисходят сны
