Тот молчит и озирается, потом гортанно подзывает к себе другого призывника, судя по внешности, земляка, и тот переводит ему сначала вопрос прапорщика, а потом сообщает старшине ответ своего соплеменника:
— Его зовут Магомет Магометов.
— Он, что же, по-русски совсем ни бум-бум? — любопытствует прапорщик.
— Нет, — объясняет толмач. — Он вырос высоко в горах. Там по-русски никто не разговаривает.
— А радио? — удивляется прапорщик.
— У них в ауле радио голосом шайтана называют. Старики слушать не велят!
— А лампочка Ильича у них там хоть есть? — не унимается Осадиконь.
— Есть, — кивает толмач. — Но мало…
— Видели! — радостно обращается ко всем прапорщик. — Запомните: через месяц этот пережиток феодализма будет лопотать по-русски, как мы с вами. На крайний случай, с махоньким акцентом! Слышь, пережиток?
Но Магомет смотрит на прапорщика взглядом глухонемого.
— Ты, Маг, здорово под чурку косишь! — поощрительно шепчет горному юноше Фантик.
Но Маг безмолвен и невозмутим.
— Ладно, сейчас идем на медосмотр, а потом — получать обмундирование! — командует старшина.
Медсанчасть. Во главе представительной комиссии врачей сидит старенький подполковник в круглых металлических очках. Неподалеку толпятся голые призывники.
— Хилая молодежь пошла! — жалуется подполковник, разглядывая мощи призывника Мухина. — Вот я помню, в пятьдесят восьмом из Сибири новобранцев привезли. Один воин все на голову жаловался — болит! Оказалось, на проводах хватил лишнего и стал племенного быка дразнить. Боднул — и наповал!
— Кого наповал? — уточняет медсестра.
— Кого-кого… Быка! Боднул парень спьяну быка — и наповал! — ворчливо объяснил военврач. — А вам, юноша, спортом не мешает подзаняться. Следующий!
Следующая — наша героиня.
— Ну, что ж вы, голубчик, как девушка, стесняетесь? — глянув на нее, спрашивает подполковник. — Или, может быть, у вас какая-нибудь татуировка неприличная? Не стесняйтесь…
Краснея, наша героиня раздевается.
— Так-с! — констатирует военврач. — Костномышечная система развита неплохо. Объем грудной клетки хороший. Плоскостопия нет… Повернитесь! И осанка прямая! Приятно посмотреть! Вот, молодой человек, к чему стремиться надо! — наставительно кивает подполковник Мухину.
Тот поднимает глаза на нашу голую героиню и падает в обморок.
— Не тот призывник пошел, не тот… — вздыхает старый военврач.
Получение обмундирования — дело непростое! Возле раздающего форму прапорщика толпятся новобранцы. На одного форма еле налезает, другому она уморительно велика. Тут же начинается путаница. Больше всех суетится Фантик, он даже умудряется заработать на этом некоторое количество рублей. Маг совершенно невозмутим, он безмолвно берет и так же безмолвно отдает предметы обмундирования. В результате, когда все уже экипированы, он так и остается в черкеске. Прапорщик ничего не может понять, он выстраивает молодых воинов, пересчитывает их по головам, потом заглядывает в какие-то бумаги. Не сходится: один комплект обмундирования пропал.
— Или я совсем дурной стал, или кто-то из вас уж больно умный! — наконец приходит он к выводу и начинает пристально оглядывать строй призывников.
Чем-то его внимание привлекает наша героиня. Он подходит к ней, внимательно осматривает спереди и сзади, потом спрашивает:
— Фамилиё?
— Булатов.
— Кем на гражданке был?
— В кино работал… — помявшись, отвечает Светлана.
— Артистом?
— Не совсем.
— Ясно: за режиссером стул таскал. Ну-ка, Булатов, китель расстегни!
— Зачем! — краснеет героиня.
— Если еще раз на приказ старшего по званию спросишь «зачем» — сгною на кухне. Расстегнуть!
Она расстегивает. Прапорщик, равнодушно скользнув по ее груди взглядом, приказывает: «Застегнуть!» — и переводит взгляд на Фантика:
— Фамилиё?
— Фантиков! — звонко рапортует хитрый юноша.
— А что, Фантик, не упарился по такой погодке?
— Никак нет, товарищ прапорщик!
Осадиконь медленно подходит к нему и так же медленно начинает расстегивать пуговицы кителя: под ним — еще один китель.
— Ой, — искренне удивляется Фантик. — Я и не заметил в суматохе. Знаете, я вообще-то заторможенный. У меня даже справка есть, но я ее дома забыл.
— Смотри у меня! — грозно предупреждает Осадиконь.
— Зря ты это! — тихо замечает Фантику наша героиня.
— Ой, только не надо меня воспитывать! — морщится Фантик.
Прапорщик еще раз придирчиво оглядывает пополнение и констатирует:
— Это, конечно, не Пьер Кардан, но жить можно.
— Пьер Карден! — поправляет Чудо, придерживая руками галифе.
— Ну-ка, Чудо, руки отпусти!
Чудо отпускает руки, и галифе падает к его ногам.
— Я и говорю — не Пьер Кардан… — констатирует прапорщик и, двигаясь вдоль строя, проверяет, как у призывников застегнуты ремни. — Между ремнем и животом должно умещаться не более двух пальцев!
Прапорщик смотрит на строй оценивающе:
— Ладно. Сейчас перекурите, а я схожу за комбатом. Будет с вами знакомиться. Вы уж меня не подводите — он у нас мужик настоящий, герой. Разойди-ись!
Шеренга вяло распадается.
— Отставить! — командует прапорщик. — Если была команда «разойдись», вы должны так брызнуть, точно в вас фугаска летит! Ясно? Разойди-ись!
Призывники разлетаются в разные стороны.
Призывники толпятся возле курилки. Слышен смех, анекдоты.
Все смеются и вдруг замечают, что рядом с ними стоит и посмеивается офицер с вкрадчивыми движениями.
— Анекдоты рассказываете? — ласково спрашивает он. — Ну-ну… — И уходит так же неожиданно, как появился.
— Это наш комбат? — удивленно спрашивает Светлана.
— Ты что? — отвечает Фантик. — Это капитан Бдилин из особого отдела.
— А-а…
— Откуда ты все знаешь? — недоумевает Чудо.
— Жизнью интересуюсь. Если он будет на душевные разговоры подбивать, молчи, как Маг!
