Ламандэн взглядом вопрошает мсье Ле Труадека. Лицо ученого недвусмысленно признает, что Доногоо-Тонка не существует нигде, кроме как в третьем томе капитального труда.
Ламандэну остается только покачать головой.
Оба молчат в задумчивости.
Ламандэн робко спрашивает:
«Как скоро выборы?»
— Месяцев через шесть.
Ламандэн соображает. Затем:
«У меня есть одна мысль».
— Говорите!
— Я бы мог, тем временем, попытаться основать город Доногоо-Тонка, потому что, насколько я понимаю, его еще не существует.
Мсье Ле Труадек и Ламандэн обмениваются долгим взглядом.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
1
Ламандэн, одетый чрезвычайно корректно, с портфелем под мышкой, с уже посвежевшим лицом, шагает по улице в районе Биржи.
Он останавливается перед каким-то банком, смотрит на фасад, пробегает надписи; потом входит уверенной походкой.
Небольшой вестибюль. Зала с окошечками. Ламандэн справляется у мальчика в форменной курточке. Мальчик смотрит на стенные часы, кивает головой и указывает директорский кабинет.
Ламандэн наталкивается на грума. Краткое ожидание в дверях. Ламандэна впускают.
Директор — человек тучный, бородатый, цветущий. Он просит сесть.
Обмен предварительными фразами. Неопределенные, учтивые жесты директора.
«В общем, господин директор, дело представляется в следующем виде: мне нужно двадцать пять миллионов для того, чтобы поднять город Доногоо-Тонка на ту степень развития, которой он заслуживает и которой он до сих пор еще не достиг; и для того, чтобы использовать удивительную золотоносную область, центром которой он является.»
Затем:
Директор, по-видимому, сначала сбит с толку как непомерностью требования, так и апломбом Ламандэна.
Потом он просит пояснений. Ламандэн воодушевляется, жестикулирует, что-то чертит в воздухе.
Он извлекает том третий, раскрытый на незабвенной странице, и вручает его директору.
Тот слушает с двусмысленным выражением лица, понемногу переходящим в улыбку.
Но Ламандэн, с нахмуренными бровями, с победоносной складкой рта, хлопает по портфелю и открывает его.
«Вы увидите, господин директор, что думал о Доногоо-Тонка и его области еще десять лет тому назад великий ученый, знаменитый профессор Французской Коллегии, гений которого делает честь и нашей родине, и человечеству; я разумею Ива Ле Труадека…»
Тот читает не без некоторой почтительности, как будто даже немного поколеблен, но весьма любезно объясняет, что «в настоящее время невозможно… банк и без того перегружен… крупные обязательства… безусловно очень жаль… вопрос необходимо исследовать… я буду иметь в виду… оставьте мне ваш адрес… мы посмотрим».
Ламандэн удаляется.
Он опять на улице. Несколько шагов. Еще банк. Он входит.
Повторяется предыдущая сцена, с легкими вариантами и большей стремительностью в ходе действия. Ламандэн опять пускает в ход портфель. Тот же результат.
Снова улица. Третий банк. Та же сцена, еще быстрее.
И так до седьмого банка, с постоянным ускорением ритма событий, так что седьмая сцена проносится, как видение утопающего.
2
Изнеможденный Ламандэн падает на стул в уголке бара Биар. Он спрашивает себе кофе.
Лицо его сначала выражает полную прострацию;
потом отвращение, горечь;
потом как бы иронию;
потом нечто вроде: «Могло быть и хуже»;
потом нечто вроде: «Как я им это поднес! Каков докладец!»;
потом: «В сущности, все они тряпки. Предложи я им побольше, я бы их подцепил»;
потом желание попробовать еще раз, немного погодя;
потом намерение попробовать сейчас же.
Он допивает чашку, платит, уходит.
