стеклянного стакана.
Остин попытался вспомнить, когда в последний раз покупал вино. И вспомнил, когда Клэнси запрокинул стаканчик чуть ли не себе на нос и высосал жидкость. Он покупал эту бутылку к спагетти на обед, который намеревался приготовить по случаю свидания.
Шесть или семь месяцев назад.
— Хотите повторить? — Клэнси с готовностью протянул стаканчик. Джек схватил его и снова потопал на кухню за пополнением, бормоча: — Неужели я похож на горничную?
Остин чуть не улыбнулся. Однако чувство юмора покинуло его, едва он подумал о том, что Кэндис росла при таком вот папаше. Он вдруг вспомнил, как возле клиники репортер спрашивал Кэндис о ее отчиме- алкоголике. Собственно говоря, в напоминании не было нужды, стоило только увидеть налитые кровью глаза Клэнси и то, с какой жадностью он заглотил явно прокисшее вино.
Джек вернулся и присел на подлокотник кресла брата. Остин обратился к Клэнси:
— Начните вот с чего: на кого вы работаете?
Его не обманул возмущенный вид Клэнси и фальшиво негодующий тон голоса.
— Я работаю на себя.
Невозмутимый и отнюдь не убежденный, Остин прямо посмотрел Клэнси в глаза.
— Отлично. Вы, так сказать, одинокий волк. Кому же вы собираетесь продать информацию?
Вместо ответа Клэнси поднес картонный стаканчик ко рту и опрокинул. Посмотрел на Остина поверх стаканчика. Остин, чуть заметно качнув головой, дал ему понять, что возможности гостеприимства на данном этапе исчерпаны. Никакого спиртного, пока не будет ответа.
— Это зависит… — начал Клэнси и сделал долгую паузу. Перевел наглый взгляд с Остина на Джека, потом снова на Остина. Два стаканчика спиртного явно прибавили ему храбрости. — Зависит от того, кто больше предложит.
Джек вскочил.
— Как вы можете поступать подобным образом со своей дочерью? — выкрикнул он голосом, полным возмущения и гадливости.
— Падчерицей, — поправил его Клэнси. — Она перестала помогать мне с тех пор, как ее благоверный откинул копыта.
Указуя на него обвиняющим перстом, Джек вскричал:
— Вы же только что утверждали, что воспитывали ее! Или для вас это ничего не значит?
Остин мысленно аплодировал смелым вопросам брата. Такое случалось не часто, но, если Джек был в чем-то твердо убежден, он превращался в маленький, но опасный смерч.
— Это шантаж, Клэнси! Самый обыкновенный шантаж, и если вы хоть на минуту поверили, что мой брат пойдет на…
— Довольно, Джек.
Остину не было нужды кричать, чтобы привлечь внимание брата. Джек уставился на него с таким изумлением, словно у Остина внезапно выросли рога и хвост.
— По ты же не допустишь, чтобы это пресмыкающееся тебя шантажировало? Остин, я не забыл, что в прошлом нередко высмеивал тебя за твою проклятую правильность во всем, но на самом деле я всегда восхищался этим качеством. Ты не можешь допустить такое!
Остин подавил вспышку восставшей гордости. Джек выбрал неудачный момент для проповеди на тему о неподкупной совести, потому что Остину было ясно, что в данном случае выбора нет. Клэнси завладел чересчур ценными сведениями, и такой низкий человек, как он, не станет держать их при себе.
А Остину весьма не по душе было существование с занесенным над головой дамокловым мечом. Не сводя глаз с отчима Кэндис, он сказал:
— Почему бы вам, Клэнси, не сообщить Джеку, что произойдет, если я не сделаю вам предложения?
Клэнси облизал губы, явно чувствуя себя крайне неуютно из-за откровенной враждебности Остина.
— Сначала я обращусь к газетчикам. Если они мне откажут, пойду к сыновьям Вансдейла. — Голос его сделался омерзительно ноющим, когда он добавил: — Мне нужны деньги, чтобы начать новую жизнь.
В комнате наступила тяжелая, почти физически ощутимая тишина. Джек сжал кулаки и подступил к Клэнси. Тот в страхе перед этой яростью вжался в диванные подушки.
— Я считаю, что мы просто обязаны убить его! — злобно прорычал доктор Круз. — Мир станет лучше без этого мерзавца, который шастает повсюду и портит людям жизнь.
В другое время и в другом месте Остин не преминул бы напомнить Джеку о его собственном умении осложнять людям жизнь. Только не в присутствии Клэнси.
— Согласен, Джек, но меня отнюдь не прельщает перспектива сгнить в тюрьме из-за этой сволочи. — Он немного помолчал и спросил мягко: — А тебя?
Джек побледнел при этом напоминании. То, что он сделал, подменив сперму Вансдейла спермой Остина, сочли бы вульгарным мошенничеством. Узнав о нем, Кэндис могла бы выдвинуть против него обвинение и упечь в тюрьму. Могла бы, образно говоря, раздеть его догола за преступную цель и причиненные страдания.
Вполне вероятно, что, придя в бешенство, она поступила бы именно так, подумал Остин. И он не стал бы ее осуждать. Так есть ли у него иной выбор, кроме как выполнить требование Клэнси и надеяться, что спившийся негодяй возьмет деньги и уберется подальше? Остин не хотел причинять боль Кэндис, как не хотел упускать единственный шанс расположить ее к себе. И, как бы он ни злился на Джека за то, что тот впутал его в эту невероятную историю, Остин не хотел, чтобы младший брат угодил в тюрьму.
Что подкуп, что шантаж — разница невелика. Клэнси его шантажировал, а он сам готов был подкупить Клэнси, чтобы тот держал рот на замке. Неразборчивость в средствах — не столь большая плата за то, чтобы уберечь Кэндис от ненужных страданий. Не говоря уже о возможности жить вместе с любимой женщиной.
И вместе воспитывать их ребенка.
— Назовите вашу цену, — решительно произнес Остин.
— Остин, но ведь не собираешься же ты…
Огненным взглядом Остин заставил Джека замолчать. Меньше всего он хотел, чтобы Клэнси узнал о наследстве, к которому он отказывался прикасаться — до сих пор.
— Пятьдесят тысяч, — бросил Клэнси камень в настороженную тишину.
— Вы с ума сошли! — крикнул Джек.
Поморщившись от резкого звука голоса брата, Остин тем не менее присоединился к нему:
— Это и в самом деле безумие. Попробуйте еще разок.
Клэнси был непоколебим:
— Газетчики заплатят столько, а может, и больше. И я точно знаю, что Вансдейлы заплатят.
— Откуда мне знать, не пойдете ли вы и к ним после того, как слупите деньги с меня? — спросил Остин, стараясь говорить негромко, в то время как ему хотелось заорать так, чтобы задрожали тонкие стенки его жилища.
— Ниоткуда. Придется поверить мне.
— Ну да, ты как раз тот. тип, которому стоит доверять, — презрительно усмехнулся Джек.
В ответ Клэнси только пожал плечами, давая таким образом понять, что мнение доктора ему безразлично.
Остин потрогал щетину у себя на подбородке. Забыл побриться сегодня утром. Опять.
— Мне понадобится несколько дней, чтобы собрать деньги.
Завтра придется оформить перевод со вклада на чековый счет, потом день или даже два уйдет на получение наличных.
Клэнси поднялся с дивана, опасливо поглядывая на Джека.
— У вас есть время до пятницы. Я свяжусь с вами. Если к тому времени денег не будет…
— Будут! — рявкнул Остин, не дав Клэнси договорить и чувствуя к себе почти такое же отвращение, как к этому подонку. — А теперь убирайся с глаз, пока я не решил, что план Джека нравится мне больше!
Клэнси не заставил себя ждать. Джек следовал за ним до входной двери, точно терьер, который защищает свою территорию. Остин слышал, как захлопнулась дверь, после чего Джек вернулся в
