Бессонная ночь Профессора

Ранним весенним утром, когда солнце само только проснулось и над рекой горланили рассветные птички, из дверей №?99 по Холивелл вышел Профессор английского языка Дж. Р. Р. Толкин. Пошатываясь, поминутно вздыхая и потирая глаза, ученый направился в город. Часа полтора он бродил по парку, натыкаясь на лавки и спотыкаясь о корни. Когда почта наконец открылась, он пробормотал под нос:

— Не знаю, что теперь делать... Райнер так радовался, что бумагу нашел, бедняга...

— Доброе утро, Профессор, доброе утро! Что-то вы сегодня раненько! Денек-то какой, а? Опять письмишко? Опять Анвинам? Вижу, вижу, куда же еще... Сколько бумаги на них извели, честное слово. Скорей бы вы уже напечатали, что ли, книжку эту свою, Профессор. Ведь смотреть на вас жалко. Опять всю ночь не спали? Профессор, вы в зеркало смотрелись сегодня? Ночью спать надо, а не сказки писать. Особенно, когда экзамены на носу.

— Это, Джоскинз, прошу заказным... — Профессор вздохнул. — Во всяком случае, сделаю все, что могу. А там...

Он протянул конверт Джоскинзу. Письмо в конверте начиналось так:

24 March 1953

99 Holywell, Oxford

Dear Rayner,

I have intended for some time to write to you, as the “contract day”, 25 March, steadily drew nearer, and found me still enmeshed in troubles that gathered upon me the moment I had signed. And here I am on the eve.

In brief what has happened to me is above all my wife’s increasing ill health, which has involved me in various distresses since November. On a doctor’s ultimatum I was obliged to spend most of what time I could spare from duties in finding and negotiating for the purchase of a house on high dry soil and in the quiet. I am in fact now in “articulo mortis” or it almost feels like that — in fact in a very act of a household removal. Nothing could be more disastrous. In addition the ill will of Mordor decreed that I myself should loose the most of the vital Christmas Vacation being ill...?*

* 24 марта 1953

99 Холивелл, Оксфорд

Дорогой Райнер,

Я все собирался Вам написать; «контрактный день», 25-го марта, в конце концов подступил, а я по- прежнему не могу распутаться с неприятностями, которые собрались над моей головой когда я поставил подпись. А день уже завтра.

Вкратце, то что со мной случилось — гораздо хуже, чем все это нездоровье жены (с которым тоже все хуже и из-за которого я так настрадался с самого ноября). Доктор поставил мне ультиматум, и почти все время, которое у меня было, пришлось убить на поиски дома (где-нибудь повыше-посуше и в тишине) и на переговоры насчет покупки. Фактически у меня тут сейчас articulo mortis; во всяком случае, ощущение у меня такое — как раз переезжаю. Настоящая катастрофа, и хуже ничего быть не может. Вдобавок, злая воля Мордора предписала, чтобы я почти целиком потерял крайне ценные Рождественские каникулы — я был болен...