— Ты не дал мне ни одного шанса.
— Ты не сказала мне ни одного слова правды.
Я сел в машину и закрыл дверь. Марси стояла рядом, пока я заводил мотор. Стояла всё так же неподвижно и смотрела на меня. Я опустил окно.
— Ты позвонишь? — тихо спросила она.
— Ты не оставила мне своего номера, помнишь? — сказал я без малейшей иронии, — Подумай об этом. Потом нажал на газ и уехал в дождь — в сторону Нью-Йорка, чтобы забыть Марси Нэш навсегда.
16
— Чего вы испугались?
Это было всё, что спросил доктор Лондон, когда я закончил рассказывать.
— Я не говорил, что испугался.
— Но вы убежали.
— Послушайте, это ведь очевидно: Марси на самом деле — совсем не такая симпатичная девушка.
— Вы имеете в виду, что она хотела спать с вами?
Наивно.
— Дело в том, — попытался я объяснить терпеливо, как только мог, — Что моя фамилия Бэрретт, и не требуется много труда, чтобы выяснить, что это значит «деньги».
Всё. Заявление сделано, в зале суда тишина.
— Вы не верите в это, — наконец произнёс доктор Лондон. Его уверенность заставила меня задуматься.
— Кажется, не верю.
Опять молчание.
— Хорошо. Вы — доктор. Так что я чувствую на самом деле?
— Оливер, — сказал он, — вы находитесь здесь именно чтобы понять себя, — Как вы себя чувствуете?
— Немного уязвлённым.
— И?..
— Немного испуганным.
— Что вас пугает?
Я не мог ответить на этот вопрос немедленно. Если честно, я не смог бы произнести ответ вслух. Я испугался. Но не того, что она скажет: «Да, я живу с игроком НХЛ, который к тому же имеет степень по астрофизике и вообще без ума от меня».
Нет. Больше всего я боялся услышать: «Оливер, ты мне нравишься».
Что потрясло бы меня куда сильнее.
Да, Марси была загадкой. Но — не Матой Хари и не Блудницей Вавилонской. На самом деле, её единственным недостатком было именно отсутствие какого-нибудь явного, убедительного недостатка.
И её ложь, чем бы она не объяснялась, не оправдывала моей. В которой я пытался убедить себя. О том, что Марси мне... безразлична.
Потому что это было не совсем так. И даже почти совсем не так.
Вот оттого-то я и запаниковал и сбежал. Потому что почувствовал, что это будет предательством — по отношению к единственной девушке, которую я любил.
Но сколько ещё можно жить так — закрывшись от всего мира — чтобы простые человеческие чувства не застали меня врасплох?
Я осознал проблему — но легче не стало. Сейчас меня раздирали два вопроса:
Первый: Что делать с памятью о Дженни?
Второй: Как найти Марси Нэш?
17
— Бэрретт, ты, хренов лунатик!
— Заткнись, Симпсон!
— Какого чёрта — зачем нам это было нужно? Будить теннисные мячики? — было видно, что он зол и ничего не понимает.
И у него были веские причины. Часы показывали еле-еле шесть утра, когда я выдернул его после дежурства и потащил в теннисный клуб Готхем.
— Ну, Бэрретт, — ныл Симпсон, меняя свою больничную форму на мою — теннисную, — расскажи ещё раз, зачем тебе это нужно.
— Это просьба, Стив. Мне нужен партнёр, которому я мог бы доверять.
Он не понимал: я не рассказывал ему всей истории.
— Слушай, — продолжал он, — мы и так бегаем всё моё свободное время. Я не могу посвящать жизнь культивированию твоего мазохизма. Зачем играть в сумерках, чёрт побери?!
— Пожалуйста, — сказал я. Настолько убеждённо, что Симпсон проникся. По крайней мере, брюзжать он перестал.
От раздевалки мы шли не торопясь. Он — от усталости, я — потому что был занят.
— У нас — номер шестой, — сказал Стив. И зевнул.
— Знаю, — по дороге я рассматривал публику на кортах с первого по пятый. Знакомых лиц не обнаружилось.
Мы гоняли мячи до восьми утра. К этому моменту Стив еле стоял на ногах, и слёзно просил отпустить его. Впрочем, я и сам был не на высоте.
— Ты играл, как кусок творога, — пропыхтел он, — Небось и сам переутомился?
— Да-да, — я усиленно размышлял, где она может быть. В Кливленде?
— Стив, я хочу попросить тебя об огромном одолжении.
— Каком? — подозрительно спросил он.
— Ещё одна игра. Завтра.
По моему тону Симпсон почувствовал, что дело серьёзное.
— О'кэй. Но не в шесть утра.
— Нет, в этом-то и штука! Это непременно должно быть в шесть.
— Нет, чёрт побери! Всему есть предел! — прорычал Симпсон и врезал кулаком по стене раздевалки.
— Пожалуйста, — повторил я. И признался, — Стив, тут замешана девушка.
Он широко раскрыл слипающиеся глаза:
— Да-а?
Я кивнул. И рассказал, что мы встретились в этом клубе и не я знаю других путей найти её.
Симпсон похоже успокоился. И согласился играть. Потом ему пришло в голову:
— А что если она не придёт и завтра?
— Мы просто будем ходить сюда, пока не встретим её.
Он только пожал плечами. Друг остаётся другом, даже если он не выспался и вымотан до последней степени.
В офисе я продолжал допекать Аниту. Даже если требовалось выйти по зову природы, всего на минутку, по возвращении следовал непременный вопрос: «Мне кто-нибудь звонил?» .
Когда она выходила на обед, я заказывал себе сэндвич. Так что телефон ни минуты не оставался без присмотра (не доверяю этим новомодным коммутаторам). Я не пропустил бы звонка Марси.
Только вот она не звонила.
В среду днём я должен был присутствовать на предварительных слушаниях. Это заняло полных два часа. Вернулся к четверти шестого.
— Анита, были звонки?
— Ага.
— Отлично... Кто?
— Ваш доктор. Будет дома этим вечером после восьми.
Кто это может быть? Не решил ли Лондон, что мне нужна экстренная помощь?
— Что точно он передавал?
