***
— Капиталина Петровна, — кокетливо представилась дама.
— Сергей.
— Вениамин, — подыграл веселому тону Литр Иванович
— Как?
— Вениамин Яковлевич.
— Ах, Яковлевич! Конечно-конечно.
— Мы не орлы, — весело сказал Литр Иваныч, – мы львы. Лев Давидович, Лев Яковлевич.
— Тогда понятно. А вот, Вениамин Яковлевич, уж не серчайте, — озорно сказала Капиталина Петровна, — говорят, там, где хохол прошел, Яковлевичам делать нечего.
— Правильно. Очень правильно подмечено. Мы же по разным дорогам, любезная Капиталина Петровна. Там, где хохол … Да пусть его, бисову детину, по шляхам ходит. Что там делать, матушка вы моя? Там пыль да туман, да гнутые копейки. Мы по широким и светлым проспектам. С радостным маршем, с песней веселой.
— А сейчас?
— В стольный Киев–град, в командировку.
— А что у вас за предприятие, — допытывалась попутчица. – Акционерка?
— В смысле?
— Работаете где?
— Почтовый ящик. Авиационный завод.
— А-а…— уважительно протянула тетка. – Я вот и гляжу. Здоровенную тяжесть какую везете. Образцы цветмета?
— Это, — Литр Иваныч поднял палец. – Это… Можно сказать… Прорыв. Революция в науке и технологии.
— Медь? бронза? На границе проблемы могут быть.
— На границе? – переспросил Сергей.
Литр Иваныч с нехорошей улыбкой посмотрел на него.
— Это опытный образец, — ласково пояснил он попутчице. — В научно-исследовательский институт везем.
— Это какой?
— Адрес где-то записан, — сказал Литр Иваныч.
— В куртке, — ехидно подсказал Сергей.
— Та бис с ним, — отмахнулся Литр Иваныч.
— Ну, если документы в порядке…
— С документами у нас… Как положено, — сказал Литр Иваныч. – Заверены печатью, подписаны «треугольником». Еще и виза. Сверху. От генерального.
— На таможне, значит, проблем не будет.
— Таможня дает добро, — вспомнил Литр Иваныч фразу из фильма.
— А вы какую должность занимаете?
— Начальник снабжения, — приврал Литр Иваныч. – Решил сам. Знаете ли. Проконтролировать. Да и заказ серьезный. Финансирование открыли.
— А я, знаете ли, зам. Замдиректора акционерного общества. Вот, визиточка вот. Телефончик внизу. Сейчас сделку в Москве оформили. Красную ртуть продаем. В Арабские Эмираты. Из первых рук. А вам знаете… Прокат можем предложить. Вы не думайте, не чернобыльский. Это Караулов всё врет в своем «Моменте истины», что радиоактивные трубы из Украины везут.
— Радиоактивные!?
— Ну, когда взрыв-то был? Что вы!? Сколько времени уже прошло? Люди в зоне живут, и хоть бы хны. Пусть еще про телят с двумя головами да про грибы по метру расскажет. Это специально всё, спекуляции. Его слушать — так у нас там динозавры летают.
— Да что вы!?
— Да-а. Выгодно кому-то. Вы же понимаете. Всё не так просто. А цветмет, знаете, нас весьма и весьма интересует. Очень даже, очень.
Литр Иваныч скупо кивнул.
— Я понимаю, с вашими масштабами… Всё же, авиационный завод...
— Первым делом — самолеты.
— Ну, а свое дело у вас есть?
— Есть, конечно, — озабоченно сказал Литр Иваныч. — Дел по ватерлинию. Папа у меня в Москве. Там такие дела, хоть каждый день…
— Значит, у вас в Москве своя рука, — с уважением произнесла Капиталина Петровна. – Я тоже своим про Москву говорю. Там деньги под ногами валяются. Им-то нагибаться лень.
— Я тоже не нагибаюсь, — сказал Сергей. – А чего нагибаться? Копейка рубль бережет? Больше выронишь, пока за медью нагибаешься.
— Сразу видно современного делового молодого человека. У них другие аппетиты, — сказала Капиталина Петровна Литр Иванычу, — а нам хватит того, чем они побрезгуют. Верно?
Литр Иваныч посмотрел на Сергея и, наклонившись к попутчице, доверительно сказал:
— Что они понимают? В прелестях моментов скоротечной жизни.
— Так, может, будем дружить? — игриво спросила она.
— Дружить я рад завсегда, — расплылся в улыбке Литр Иваныч. – Тем более с вашими богатыми возможностями. — Он обвел маслянистым взглядом пышную фигуру соседки.
— Я ваши возможности уже хорошо представляю. И мы достойно, уверяю вас, их оценим. Протокольчик о намерениях, — сказала, улыбаясь Капиталина Петровна, — оформим?
— Мы только перекурим. Мигом.
Литр Иваныч толкнул Сергея локтем.
***
— Ты походи, погуляй пару часиков, — сказал Литр Иваныч в тамбуре.
— Где я тебе буду два часа? Охренел?!
— Видишь как, — засуетился Литр Иваныч. – Прямо говорит – дружить хочет. В ее-то годы — что это? За ручки подержаться? «Возможности» мои она оценит! Протокольчик-укольчик хочет. Баба-то пылает!!
— Она же старая, Яковлевич.
— Много ты в старости понимаешь! Самый сок.
—У нее климакс уже давно, Яковлевич!
— У нее взбрыки гормональные. Она и тебя съест, не подавится. Видишь, что говорит: побрезгует, мол, молодой. Погуляй, Мотылечек. Я быстренько. Ты и нагуляться не успеешь.
— Ладно. Один час, Яковлевич. Желательно, академический. Я тут у окошечка перекантуюсь. Заодно у людей ситуацию… Видишь, что говорит – зона...
— Молодец. Я всегда знал, что ты — мужик. Сразу понял: этот парень…
— Вдруг застрянем, да? Прочухаю это дело. Что тут у них: радиация, динозавры. Только, слышь, я куртку возьму, ладно?
***
Дверь в купе была приоткрыта.
На столике стояла четырехгранная бутылка. На бумажных тарелочках лежала нарезанная колбаса, огурцы, помидоры, сыр.
