путешествовать. Места очень красивые.
— Да, — согласилась Бекка и посмотрела на Дэниела, который сладко спал на руках отца. — Не хотите чего-нибудь съесть или выпить? — обратилась к гостям Бекка.
— Спасибо, холодненькое и освежающее не помешает, — ответил Джад.
Бекка и Мэрайя пошли в дом за водой.
— Если хочешь провести с нами день за городом, я заеду за тобой завтра, — предложил Джад.
— Отличная идея, — подумав, сказал Люк.
— Может, Бекка захочет поужинать с нами завтра вечером?
— Ты спрашиваешь у меня разрешения пригласить ее?
— Мне ее пригласить? — спросил Джад без малейшего намека на шутку.
После минутного колебания Люк ответил:
— Да.
Сидя в шезлонге у костра, Бекка качала на руках Дэниела и вспоминала, как укачивала Тода.
Глядя на Джада и Мэрайю, можно было сказать, что эти люди любят друг друга. Качая их славного мальчугана, Бекка вновь призналась себе, что влюбилась в Люка.
Он подошел к ней с двумя шоколадными зефиринами.
— Хочешь? — спросил Люк и посмотрел на Дэниела с нежностью, растопившей сердце Бекки.
Она потянулась было за зефириной, но Люк остановил ее.
— Подожди, я сам. А то испачкаешь ребенка сладкими руками.
Бекка смотрела на его губы, такие нежные в поцелуе, вспоминала его сильные руки, обнимавшие ее. Люк склонился над ней. Из него бы вышел прекрасный отец, подумала Бекка. Она видела, как он обращается с Дэниелом, и знала, как он относится к Тоду.
— Открой рот, — проговорил он шутливым тоном и поднес воздушный комочек к ее губам. Бекка послушно проглотила зефирину, коснувшись губами пальцев Люка, который не спешил отводить их от ее губ. Она взглянула на него и поняла, что они думают об одном и том же. — Тод не возражал против твоего пребывания здесь сегодня вечером? — спросил он, не спуская с нее глаз.
По субботам в булочной Бекке помогал временный работник, а за Тодом обычно присматривала бабушка.
— Он дуется на меня. Ему хотелось поехать с нами, но наказание не кончилось. Бабушка сказала, что он хмурился весь день. Надеюсь, я не слишком давлю на него.
— Ты все правильно делаешь. Вчера вечером твой сын извинился за то, что вовлек меня в беду, как он сам выразился.
— Беда миновала, — сказала Бекка ласковым голосом, а сама думала о том, поцелует ли Люк ее снова.
— Я в этом не уверен.
Улыбаясь, к ним подошла Мэрайя.
— Мне надо забрать этого парня и уложить его спать.
Бекка неохотно передала Мэрайе сына.
Мэрайя, прижимая ребенка к груди, спросила:
— Хочешь помочь мне уложить Дэнни? Заодно оценишь наш дом на колесах.
— С удовольствием, — кивнула Бекка.
Люк подошел к костру, Джад подбросил полено, чтобы огонь разгорелся ярче.
— Тебе надо рассказать ей. Ты обманываешь сам себя, если думаешь, что не влюблен.
— Ничего не происходит, Джад.
— Успокаиваешь себя мыслью, что раз ты с ней не спишь, так ничего и не происходит. Люк, скажи, ты сможешь уехать и навсегда забыть эту женщину и ее сына?
Люк знал, что рано или поздно ему придется покинуть Оук-Корнерз. И каждый день, стоило ему подумать о том, что он никогда больше не увидит чарующей улыбки Бекки, не поиграет с Тодом в баскетбол, Люк чувствовал страшную пустоту внутри. Ему было знакомо это ощущение…
— Смогу. Мне придется. Я не собираюсь снова жениться, да и просто не хочу этого. Бекка не женщина на одну ночь или на месяц. Она заслуживает большего. А большего я ей дать не могу.
— Тогда уходи сейчас. Пока не влюбился окончательно. Так будет справедливо по отношению к ней и к себе.
Джад прав. Меньше всего Люку хотелось причинить Бекке боль. Когда они вернутся, он скажет ей, что уезжает и что его место займет другой распорядитель. Тогда он сможет уйти, не чувствуя себя виноватым.
И сердце его хоть немного успокоится.
Глава седьмая
Бекка и Люк остановились возле гаража. В свете луны волосы Бекки отливали золотом. Люк пригласил Джада и Мэрайю на обед. Поэтому он решил повременить со своим признанием Бекке о том, кто он на самом деле. Он хотел, чтобы завтра все чувствовали себя легко и непринужденно. Один день ничего не решает.
По дороге домой, не переставая думать о предстоящей скорой разлуке с Беккой, Люк вспомнил, что в ящике комода у него лежит ее вещица. После бала случилось так много событий, что Люк забыл о сережке.
— Я должен тебе кое-что вернуть. Ты можешь подождать здесь, если хочешь.
— Я поднимусь с тобой, — мягко сказала Бекка.
Люк пропустил Бекку вперед и, поднимаясь за ней по ступенькам, твердил себе, что никогда прежде желание не брало в нем верх над здравым смыслом. Сумеет он побороть себя и сегодня.
Бекка отошла в сторону, чтобы Люк открыл дверь, и легкий ночной бриз донес до него запах персиков. Он чуть не застонал от желания подхватить ее на руки, принести в комнату и лечь с ней в кровать. С тех пор, как Люк увидел ее, он словно заколдованный. Как избавиться от этих чар? Да и хочет ли он этого?
Включив свет, Люк подошел к комоду и достал оттуда сережку.
— О, Люк! Не могу передать, как я рада, что ты нашел ее! Я так расстроилась, когда ее потеряла.
Как она вспыхнула вся! Милая, сияющая, как никогда, красивая, Бекка излучала радость и волновала воображение. Люк мгновенно забыл о решении быть разумным, о том, что скоро уезжает, а также о своем хваленом здравом смысле, побеждавшем желания.
Он поцеловал ее так, будто всю жизнь не мечтал ни о чем другом. Плечо все еще болело, но это уже не имело значения. Скользнув рукой по ее талии, Люк притянул Бекку к себе, чтобы ощутить ее тепло, почувствовать ее всем телом.
Она поняла его без слов и прижалась к нему еще крепче. Мягкое прикосновение ее груди с новой силой разожгло в нем тлеющие угольки страсти. И Люк понял, что перед Беккой ему не устоять. Он жаждал их близости. Ему хотелось не только получить удовольствие, но и доставить его Бекке. Люк страстно припал к ее губам, жадно проник к ней в рот, забыв о всяких приличиях и не думая о последствиях. Бекка значила для него больше, чем все нравственные запреты.
Его тяга к ней переросла обычное физическое влечение, она переполняла его, и он больше не мог ей противостоять. Люк ненадолго прервал поцелуй, чтобы упасть вместе с Беккой на постель, затем их губы снова встретились.
У Бекки перед глазами все поплыло, ее охватило пугающе приятное возбуждение…
Люк никогда раньше не целовал ее так. Когда Бекка провела языком по его языку, она почувствовала, как Люк задрожал. Его напрягшееся тело возбуждало ее, согревало, сулило исполнение всех ее тайных желаний. Поцелуй закрутил ее в стремительном вихре страсти, руки сами потянулись к пуговицам на его рубашке. Бекка хотела прикоснуться к нему и жаждала ответного прикосновения.
