принадлежишь… где есть я и Скай.
Как только они втроем вышли из палаты, Скай повернулась к Заку:
— Спасибо! Не думаю, что нам удалось бы убедить его без твоей помощи.
— В конечном счете ты убедила бы. Мы, мужчины, сильно комплексуем, когда лежим в постели и чувствуем себя беспомощными. По своей природе мы защитники, деятели. Меня, например, даже элементарный грипп сводит с ума.
— Ты действительно намерен передвигать мебель? Я могла бы нанять кого-нибудь.
— Скай, я не шутил. Я поеду в отель, соберу вещи и приеду к вам. Если, конечно, ты дашь мне адрес.
Скай интересовало, как Зак смог найти ее, но она не хотела спрашивать об этом в присутствии матери. Она записала адрес и объяснила, как лучше добраться.
Пока они шли по холлу, Джанет смотрела на свою дочь с любопытством. Потом наклонилась и прошептала:
— И давно это у вас?
Скай не совсем поняла, что конкретно означает слово «это»:
— Я знаю Зака около шести недель.
Глаза матери округлились.
— И он приехал из Ланкастера, чтобы быть с тобой? Тогда, я полагаю, это серьезно!
Скай осторожно взглянула на Зака, но не поняла, слышал ли он слова матери.
Лифт был полон, все спускались вниз. Пассажиры оттеснили Скай от Джанет, и она оказалась в углу, у задней стенки лифта, рядом с Заком. Еще три пассажира вошли на следующем этаже, Зака прижали к ней. Она чувствовала его плечо, их ноги соприкасались. Спокойствие Скай мгновенно улетучилось.
Она помнила все слишком отчетливо: сплетение их тел, то, как им было хорошо друг с другом. Взглянув на Зака, она поняла, что он тоже все помнил.
Машина Зака была припаркована на другом этаже подземного гаража. Он попрощался со Скай, пообещав, что приедет так быстро, как только сможет. Скай провожала взглядом его удаляющуюся стройную фигуру, пока он не повернул за угол и не скрылся из поля зрения. Он чудесно выглядел. Его светло-голубая спортивная рубашка и джинсы заставили учащенно биться ее сердце. Она знала, какое великолепное тело скрывается под этой одеждой. Она помнила его силу, его нежность, его страсть.
Джанет тронула ее за плечо:
— Я могу повести машину до дома.
Скай потребовалось время, чтобы переключить внимание и сообразить, что с ней говорят.
— Что?
— Я сказала, что поведу машину. У меня есть разрешение ученика. Твои права с тобой, и я могу сесть за руль.
Скай еще подростком постоянно советовала матери научиться водить. Но та все время отговаривалась: «Нет необходимости. Ты или твой отец всегда сможете меня отвезти, если будет нужно». В то время мама не часто уезжала из дома, и отец или дочь возили ее. Ей не нравилось делать что-либо одной.
— Давно ты получила это разрешение?
— Около месяца назад. Я уже готова к экзамену. Беру уроки в Центре дважды в неделю, и твой отец учит меня каждый день.
Скай глубоко вздохнула. Слишком много информации свалилось на нее сегодня. Казалось, Скай переполнена ею.
— В каком Центре?
— Разве отец не говорил тебе? Центр для пожилых. Уже два месяца, как мы туда ходим.
— Ты никогда не упоминала об этом.
— У нас было много других тем для обсуждения.
Скай казалось, что последние несколько дней она живет в каком-то бешеном ритме.
Появление Зака в ее офисе, Новая Надежда, осознание того, что она любит его, звонок матери, реакция Зака… И вот теперь — новость о том, что родители ходят в Центр для пожилых.
Она протянула матери ключи от отцовской машины, а сама села на место пассажира.
Дождавшись, пока Джанет вставит ключ в замок зажигания, Скай спросила:
— Так почему ты решила научиться водить?
— Потому что могут измениться обстоятельства, — ответила та. — Твой отец стареет. И если с ним что-нибудь случится… — ее голос дрогнул, — я должна буду позаботиться о себе сама.
Скай была огорошена. Она не знала мать с этой стороны.
Джанет вела автомобиль осторожно, и, казалось, у нее есть все предпосылки стать мастером. Пока они ехали, мать рассказывала о местах, где муж учит ее водить.
В доме Делейни была кладовка — место под крышей в спальне Скай. Она пыталась достать спинку кровати, которая зацепилась за карниз; там они и встретились с Заком.
Он помог Скай спустить спинку в комнату.
— Соорудить постель будет нетрудно. Матрас и все остальное тоже там?
Он помогал уже самим своим присутствием. Скай чувствовала каждым нервом своего тела его сильную ауру.
— Они в самом конце. А я пока принесу простыни.
Когда она проходила мимо Зака, он поймал ее руку:
— Нам нужно поговорить.
— Я знаю, но…
— Скай, — позвала ее Джанет, стоя на нижней ступеньке, — ты показала Заку его комнату?
— Еще нет.
— Покажи, где ему оставить вещи, затем спускайтесь. Обед уже готов.
Скай потерла лоб:
— Я не знаю, когда у нас будет минутка для разговора.
Ее мир, казалось, перевернулся вверх дном из-за изменений в жизни родителей, присутствия Зака в этом доме, ее чувств, которые боролись в ней все время, когда она думала об этом мужчине или находилась рядом с ним.
Его взгляд был серьезен.
— Я все понимаю. Я просто хочу, чтобы ты знала: когда ты будешь готова, я тоже буду готов. — Он выпустил ее руку и начал осматривать комнату.
Она попыталась увидеть свою спальню его глазами: белый полог над кроватью, застеленной розовым покрывалом, коричневый плюшевый медведь, коллекция кукол на полке, бахрома на абажурах.
Зак улыбнулся:
— Сразу видно, что это комната женщины.
— Девочки-подростка. Но я всегда любила ее. Когда я приехала сюда после развода, то чувствовала себя… в безопасности.
Дом ее детства был убежищем, где она могла укрыться ото всех.
Взгляд Зака скользил по ее домашней одежде: желтым шортам и майке.
— Ты выглядишь подростком.
Легкая улыбка коснулась ее губ.
— Я храню здесь кое-какую одежду. Это избавляет от хлопот с багажом, когда я приезжаю домой.
— Это все еще дом для тебя?
Вопрос требовал более развернутого ответа, чем «да» или «нет». Зак просил ее открыть двери своей души и позволить ему войти. Поскольку Скай его любила, у нее не было выбора.
— Наверное. Даже когда у нас с мужем появилась своя квартира, она не стала для меня тем, чем является этот дом. Часто по вечерам, когда муж работал, я приходила сюда, чтобы ощутить себя частичкой всего этого.
— Ты не чувствовала, что принадлежишь мужу?
