— Спарки? Это ещё зачем? Чтоб я ещё когда-нибудь прикоснулся к этому псу! — с негодованием воскликнул я.
А Спарки свой язык вывалил и трётся об меня.
— Подними его! — снова говорит Карли Бет.
— Зачем?
— Спарки — твой символ любви! — говорит Карли Бет. — Ты посмотри на него, Стив. Разве не видишь, как он тебя любит.
— Да, любит. Даже моё печенье сожрал! — хмуро бросаю я.
Карли Бет так и наступает на меня.
— Далось тебе это печенье! Хватай Спарки! Он твой символ любви. Подними его и прижми к себе. Голову даю на отсечение, маска спадёт.
— А что, попытка не пытка.
Подбираюсь к своему бедовому терьеру. Нагибаюсь. Спина так и хрустнула. Колени заскрипели, будто там песок.
Только бы получилось, взмолился я. Только бы получилось!
Протягиваю руки за Спарки, а он — прыг! — и побежал в комнату к родителям.
— Спарки, назад! — кричу, хватая руками пустоту.
Собака останавливается в нескольких шагах от меня и поворачивается.
— Ко мне, Спарки! — зову её своим слабым голосом. — Спаркинька, иди ко мне, иди к Стиву.
Пёс снова заколотил своим обрубком. Башкой двигает из стороны в сторону, а сам ни с места.
— Он играть со мной вздумал, — жалуюсь я Карли Бет. — Хочет, чтоб я побегал за ним.
Встаю на колени и протягиваю к Спарки обе руки.
— Ну, давай, Спарки. Иди ко мне. Я староват, чтобы бегать за тобой. Ну, иди сюда, пёсик.
К немалому моему изумлению Спарки тявкнул и, подбежав, прыгнул мне на руки.
— Обними его, Стив, — кричит Карли Бет. — Обними его. Сейчас всё получится, вот увидишь!
Пёс такой тяжёлый. Я еле удержал его. Но всё же держу из последних сил. Так и прижимаю к груди.
Схватил и держу. Держу и держу. Но ничего не происходит.
26
Прошла, наверное, минута, и этой псине надоело сидеть у меня на руках. Он вырвался, спрыгнул на пол и побежал в другую комнату.
Хватаюсь обеими руками за маску. Только я и так знаю, что зря силы трачу. Никакой разницы не чувствую. Как было, так и есть. Отвратительная личина приросла к моему лицу и сидит как влитая.
Карли Бет сочувственно положила мне руку на плечо.
— Мне очень жаль, Стив, — говорит. — Видать, у каждой маски свой нрав.
— Ты хочешь сказать, что мне, чтобы отделаться от неё нужно что-то другое?
Карли Бет кивает головой:
— Думаю, что да. Вот только что?
Я издал крик отчаяния.
— Всё кончено, — чуть не плачу. — Я даже на ноги подняться не могу!
Карли Бет взяла меня под руки и помогла подняться. Я схватил палку и кое-как удержался на ногах. И тут меня осенило.
— Этот человек в накидке. Он должен знать.
— Верно, — подхватила Карли Бет, обрадовавшись. — Ты прав, Стив. Он же помог мне. Если мы доберёмся до магазинчика, он и тебе непременно поможет!
Она стала подталкивать меня к двери, но я упёрся.
— Я и забыл, — говорю. — Всё не так просто.
— Что случилось? — повернулась ко мне Карли Бет.
— Магазинчик-то закрылся. Он больше не работает.
Но мы всё-таки пошли туда. Это так говорится, пошли. Я еле плёлся, останавливаясь на каждом шагу и чувствуя, как силы оставляют меня. Карли Бет по сути тащила меня на себе.
На улицах не было ни души, и было бы совсем темно, если б не фонари. Во многих домах уже погас свет. Время было позднее. Хэллоуин заканчивался, и детей с мешками уже нигде не было видно.
За нами брели две собаки. Крупные немецкие овчарки. Наверное, они думали, что мы поделимся с ними своей праздничной добычей. Только какая у меня могла быть добыча?
— Пошли прочь, — пытался я прогнать их. — Я собак больше не люблю. От собак никакого толка!
Как ни странно, они будто поняли меня. Повернули и исчезли на тёмной лужайке у ближайшего дома.
Вскоре жилые дома сменили небольшие магазинчики, и вот мы перед нашим магазинчиком с товарами для вечеринок. Темно. Пусто.
— Я же сказал, он больше не работает, — прошептал я.
Карли Бет постучала в дверь. Я приник к пыльным стёклам витрины. Никого. Ничего.
— Откройте! Помогите! — кричала Карли Бет.
Внутри тихо. Никакого движения.
На нас налетел порыв холодного ветра. Я невольно поёжился, пытаясь спрятать свою безобразную голову в воротник.
— Пошли, — промычал я, махнув на всё рукой.
Всё кончено. Но Карли Бет не сдавалась. Она колотила руками в дверь. Повернув голову, я взглянул в сторону того глухого переулка.
— Идём туда! — крикнул я Карли Бет.
Я поплёлся в переулочек. Карли Бет, потирая костяшки пальцев, за мной. Не мудрено, она так колотила, что, наверное, разбила их в кровь.
С улицы было видно, что дверца люка закрыта. И всё равно я тащил Карли Бет в этот переулочек. Мы остановились у дверцы люка.
— Это люк в подвал магазинчика, — объяснил я ей. — Все маски и прочие товары там.
— Тогда надо как-нибудь попасть туда, — прошептала Карли Бет, — мне кажется, там мы смогли бы помочь тебе.
— Как знать, — вяло пробормотал я.
Карли Бет нагнулась, схватила проволочную ручку люка и потянула на себя.
Люк не сдвинулся.
— Закрыт на замок, — прошептала она.
— Попробуй ещё, — говорю. — Заело, наверно. Дверца тяжёлая.
Карли Бет снова наклоняется и хватает за ручку двумя руками.
Люк вдруг и откинулся, открыв ступени в подвальное помещение.
— Идём, — потащила меня за руку Карли Бет. — Скорей, Стив!
Вот твой последний шанс, Стив, подумал я. Последний шанс.
Весь дрожа, я стал спускаться следом за Карли Бет.
27
