Парк расцветающий, весенний,В пруде глубоком отражен;Мерцаньем призрачных растенийВзор лебедей заворожен.Какою тайной беззаконнойВода притягивает их?Мир подлинный, мир преломленныйКакой правдивее для них?Как человеку, белой птицеДаны простор и высота;Ей пред рассветом та же снитсяЗемли печальной красота.Но, созерцая отраженьеЛучей, встающее со дна,Нам недоступное ученьеО небе черпает она.
«Качалось дерево сухое…»
Качалось дерево сухоеВ ненастный вечер за окном,Сад почернел, как остов Трои,Сожженной гибельным огнем.Всю ночь до самого рассветаОчаг, дымя, пылал в углуИ дождь, размеренно, как Лета,Стекал беззвучно по стеклу.Нигде ни шороха, ни стука,Все то же, как сто лет назад:Грязь на дороге, ветер, скука,Восход, похожий на закат.
Командарм
Командарм под стражей, под замком.Часовые, сторожа кругом.Завтра рано утром повезутКомандарма красного на суд.— Ты предатель родины и вор,С заграницей вел ты разговор,Ты с собакой Троцким яму рыл,С мертвым Каменевым ворожил!И увидел вдруг — в дыму, в огне —Он себя на золотом коне:Как он перед строем гарцевал,Шашкою отмахивал сигнал.Помнишь, помнишь — синий поезд твой,Ярко-красный флаг над головой?Как равнялся конный строй, пыля,Как гудела, как тряслась земля,Как сплеча рубил ты, осердясь,Как поляков втаптывал ты в грязь,Как кричал ты: «Белых выводи!»,Как сердца стучали в их груди,Как под утро наряжали взводВывести их начисто в расход.
