Дмитрий Терентьев
Тринадцатый Клан
Его Высокопреосвященству
Архиепископу Клементу
К делу № 14997
Строжайше секретно
Сии походные записи были обнаружены в «Запечатанных пещерах» Диавольских гор, известных Вашему Высокопреосвященству по делу, к коему данное приложение и относится. Доподлинно установлено, что рука, начертавшая нижеследующие строки, принадлежит брату Гюнтеру, инквизитору- страннику, благословленному на расследование сего беспокоящего дела и наделенному Вашим Высокопреосвященством особыми полномочиями.
Причины, кои побудили брата Гюнтера записывать свои наблюдения и суждения вопреки протоколу, очевидно, останутся нераскрытыми. Но, позволю себе смиренно домыслить, что стоит за сим лишь надобность некорыстная. Ибо известно негласно, что инквизиторы-странники, по причине частых угроз разуму, ведут такие записи, дабы, даже если впадут они в беспамятство, другие братья смогли продолжить следование предупрежденными.
День первый
Если этот дым из трубы меня не обманывает, то я наконец-то прибыл на место. Успел перед самой бурей – хороший знак. Интересно, что Церковь хочет от этих безлюдных и заснеженных земель? Кажется, эта заброшенная заимка, где меня должен встретить «человек», стоит на месте старого тракта. Дальше должен быть перевал, которым уже лет сто никто не пользовался, и земли гномов, вероятно, столь же обитаемые на той стороне гор, как и на этой…
Не могу отделаться от мысли, что дело это, вплоть от самого получения задания, какое-то уж слишком странное… даже для инквизиции. Если ситуация настолько сложная, что требуется участие инквизитора моего уровня, то почему всего один человек осуществляет поддержку операции? И кто он? Чем вызван такой скудный инструктаж в Ордене? Опасаются внутренних врагов? Или, если дело столь пустяковое, то почему не послали охотника на ведьм? Неужели я перешел дорогу кому-то ТАМ? Дерзкая версия, с моей стороны, но такие мысли, пожалуй, объясняют эту непонятную ссылку…
…Хм, нет, дело определенно непростое. Мой «человек» так старается выдавать себя за простолюдина, что явно им не является. Говорит-то правильно, и по движениям я бы ничего не заподозрил, но вот глаза… как раз глаза-то у простолюдина так не двигаются. Впрочем, в Серой Гильдии этим тонкостям пока не учат. А вот скрывать страх эти глаза умеют очень хорошо – я едва не поверил, что это всего лишь тот привычный и уже почти не замечаемый мной страх, который люди испытывают, находясь в обществе инквизитора…
Ладно, пожалуй, потерплю этот маскарад до утра – если дело непростое, то лучше отдохнуть с дороги, прежде чем заводить серьезные разговоры. Тем более, этот Гардхарус довольно неплохо готовит, что в такую стужу, пожалуй, даже лучше иного камина – зачем же обижать столь гостеприимного хозяина, указывая на то, что его профессиональное искусство пока уступает его поварским талантам… Ха-ха! Впрочем, нельзя не отметить, что такой поварской талант вполне может входить и в его профессиональный арсенал – столь тонко, не вызывая подозрительного, для любого инквизитора, притупления бдительности, меня мог задобрить только очень искусный мастер своего дела. Интересно, он уже понял, что я его раскусил?
День второйИтак, мы действительно имеем дело с Серой Гильдией. Что ж, такое непопулярное, даже во внутренних кругах, сотрудничество, вполне объясняет столь малую вовлеченность людей в эту операцию.
Как я понял со слов Гардхаруса, его люди раскопали в здешних пещерах вход в какой-то подземный комплекс гномов. И в этом не было бы ничего необычного, если бы не отсутствие каких-либо исторических притязаний со стороны самих гномов на этот комплекс и если бы не совершенно уникальное начертание рун, которое поставило в тупик даже его – далеко не начинающего археолога. Впрочем, это определение, которое Гардхарус дал себе сам, еще предстоит проверить.
От моих осторожных попыток разузнать, кто был первоначальным заказчиком раскопок, и почему Серая Гильдия, в конечном итоге, решила обратиться к Церкви, он не менее осторожно и искусно уклонился, намекая на то, что мои старшие братья обладают всеми возможными деталями. И раз они не поставили меня в известность, то кто он такой, чтобы противиться воле инквизиции… Однако этот Гардхарус не так прост, как кажется даже на второй взгляд.Когда я разглядывал листок с переписанными «странными рунами», Гардхарус с таким пристальным безразличием смотрел на меня, что из некоторого подобия уважения, которое я, кажется, уже испытываю к этому человеку, мне пришлось сказать, что да, возможно, я и видел эти руны раньше. От меня не ускользнуло то, что рука писавшего эти руны изрядно дрожала, но я пока приберегу это наблюдение. Кажется, Гардхаруса это даже немного успокоило. Он все еще знает больше, чем говорит…
Хотел бы и я больше понимать во всем этом. Все, что нам известно про тринадцатый клан, – это жалкие пара страниц в одном из строжайше охраняемых апокрифов. Попробую разговорить Гардхаруса после обеда – все равно из-за разыгравшегося бурана сегодня мы уже вряд ли отправимся к пещерам…
У этого Гардхаруса удивительная способность часами говорить ни о чем и уходить от самых интересных тем, не вызывая при этом даже раздражения. Есть чему поучиться.
К счастью, воспитание инквизитора позволяет деликатно лишать секретов даже таких людей… в чем, безусловно, заслуга наших наставников и учителей.
Итак, группа Гардхаруса состояла из шести проверенных, дисциплинированных и хорошо знающих друг друга людей, включая и его самого. Исследование только что открытого комплекса проводилось со всеми возможными предосторожностями, и Гардхарус, по его словам, был абсолютно уверен в том, что каждый член команды осознает недопустимость несерьезного отношения к вопросам безопасности. Тем не менее первый человек исчез уже через двое суток их работы в комплексе. И это притом, что каждый член команды должен был находиться в поле зрения хотя бы двух других компаньонов. Опуская ненужные подробности, Гардхарус считает, что его люди, по всей вероятности, уже мертвы. Таким образом, моя задача упрощается до поиска и ликвидации причины происшедшего.
Любопытен эффект, которым сопровождались исчезновения: никто из наблюдавших, как ни старался, не мог вспомнить момент, когда исчезнувший человек пропадал из поля зрения. Сам Гардхарус сравнивает это ощущение с моментом засыпания, который как ни лови и не вспоминай, все равно упустишь.
Никаких, даже малейших, следов борьбы на месте исчезнувших людей ни в одном из случаев найти не удалось. На мой вопрос о возможном присутствии в комплексе животных или других подземных обитателей Гардхарус также ответил отрицательно. Та часть сооружения, которую он и его люди успели исследовать, была совершенно чиста и находилась практически в идеальном состоянии. По его словам, даже светящиеся грибы и лишайники были в специально отведенных для этого неизвестным архитектором нишах и панно и совершенно не разрослись, что необычно, учитывая вероятный возраст этого комплекса.
На мои попытки услышать от Гардхаруса его мнение насчет возможного назначения столь огромного сооружения, он снова ушел от разговора – видимо опасаясь даже намеком выдать, что же они там искали. Люди порой так переоценивают свои секреты…
День третий
Бушевавшая всю ночь вьюга, кажется, стихла, но Гардхарус говорит, что в этих местах затишье не длится долго. До пещер два часа пути, и мы как раз можем успеть попасть в окно, которое подарила нам здешняя суровая погода. Славно, а то я уже начал чувствовать, что привыкаю к этому уюту.
Надо отдать должное погодному чутью Гардхаруса – мы действительно успели проскользнуть в это окно. Стоило нам ступить под своды пещеры, как небо тут же начало темнеть. Хм, второй раз за этот поход успеваю проскользнуть у бури между лап. У меня хорошее предчувствие: если все так пойдет и дальше, то уже через день-два можно будет с чистой совестью возвращаться в обитель. Снега и студеный ветер – это все же не мое.
А они весьма неплохо здесь обустроились. В этой пещере, которую группа Гардхаруса превратила в некое подобие перевалочной базы, пожалуй, можно переждать не одну бурю. Начинаю проникаться некоторым уважением к Серой Гильдии… Но, безусловно, не стоит забывать, что их методы и цели далеко не всегда угодны Всевышнему.
Гардхарус говорит, что вход в комплекс находится в нескольких сотнях шагов в глубь пещеры. Что-то очень уж он демонстрирует уверенность в себе, и, кажется, речь его стала чуть быстрее, чем обычно, появилась даже какая-то невнятность. Нервничает? Сейчас он возится с какими-то инструментами, которые в большом количестве остались тут от его предыдущей экспедиции, но у меня такое ощущение, что он просто очень не хочет возвращаться в этот комплекс.
Я так и не добился от Гардхаруса подробного и правдоподобного рассказа о том, как же так случилось, что из всей группы ему единственному удалось выбраться. Этот его тщательно скрываемый страх, похоже, отнимает столько духовных сил, что он совершенно утратил способность смотреть на некоторые вопросы профессионально. Думаю, если сейчас я попрошу его остаться
