— Можно притвориться больным, но тогда придется просидеть в гостинице весь вечер.
— Что если порезать палец? Придется, конечно, сделать повязку, но не нужно будет сидеть в четырех стенах.
— Отличная идея, — Джонатон вынул маленький перочинный ножик и открыл лезвие.
Хартли взял у него нож и убрал лезвие на место.
— В этом нет необходимости, Джонатон. Джонатон с опаской огляделся.
— Здесь зовите меня, пожалуйста, Дэвид.
— Согласен. Предлагаю обмотать палец носовым платком и сказать сестре, что порезались, подбирая разбитое стекло.
— Надо его вымазать красным, вам не кажется? У меня в комнате есть красные чернила, я ими делаю пометки в учебнике латыни. Скажу, что порезался, когда затачивал перо. Я мигом.
— Идите сначала вы, я приду позже, ни к чему показываться вместе. Стенби может заподозрить неладное.
— Зачем вам все-таки нужна Мойра?
— Исключительно по делу, сэр Дэвид.
— А я надеялся, что она вам понравилась, — сказал Джонатон со свойственным юности откровением. — Она и в самом деле очень славная девушка. Совсем не похожа на леди Крифф. Она думает, что вы о ней плохого мнения. Ей ведь приходится выдавать себя за грубую деревенскую леди, безвкусную и легкомысленную, носить ужасные платья и делать безобразные прически. Мойра считает, что это самая неприятная часть нашего спектакля.
Услышав, что Мойра говорила о нем, Хартли заинтересовался.
— Можете заверить вашу сестру, что она пользуется моим глубоким уважением, несмотря на неподобающие прически и наряды.
— Вам не кажется, что она очень хорошенькая? У нас дома все парни без ума от нее.
— Есть кто-нибудь, кого она предпочитает всем остальным?
Джонатон отрицательно покачал головой.
— Нет. Она не обращает на них внимания. С того дня, как Лайонел Марч — так Стенби называл себя — похитил все наше состояние, она одержима одной лишь мыслью: вернуть деньги и наказать его. Здесь не только деньги, видите ли, хотя нам приходится очень туго, но и дело принципа. Она считает, что это ее долг перед отцом и мамой. Мойра очень принципиальная. Она говорила, что вас Марч тоже обманул. Как это произошло?
— Не меня, а моего кузена Робби Синклера. Он жульнически обыграл его в карты. Робби было только восемнадцать лет, это младший брат Мотта.
— Вы хотите сказать, что Мотт не лакей?
— Он мой двоюродный брат, лорд Рудольф Синклер. В армии мы служили в одном полку, были вместе на Пиренеях.
— Вот это да! — воскликнул Джонатон в изумлении. — Вы убили кого-нибудь?
— Больше, чем хотелось бы, и Мотт тоже. Он меткий стрелок.
— Кто бы мог подумать! По нему этого не скажешь, как вы собираетесь перехитрить Стенби, мистер Хартли?
Хартли кратко изложил ему свой план. Джонатон сказал:
— Так вот зачем вы спускались в туннель тогда ночью. Это вы ударили Мойру?
— Я ходил на разведку. Откуда мне было знать, что это вы с сестрой, я бы не пустил в ход палку. Нужно было понять, как работает вся сеть, чтобы убедить Стенби в законности сделки. Я понял, что это ваша сестра уже позднее, когда увидел рану у нее на лбу.
— Как вы догадались, что Марчбэнк стоит во главе?
До этого момента Хартли не знал, что ведущая роль принадлежит Марчбэнку.
— Догадался по тому, что никто из Джентльменов не был осужден. Надеюсь, что он не Черный Призрак?
— Нет. Это кузен Питер из Ромни. Он иногда появляется для острастки местных жителей. Вам надо было сразу поговорить с Марчбэнком. Он был бы счастлив помочь нам натянуть нос Стенби за то, что этот негодяй сделал с Мойрой и со мной.
— Да, очень жаль, что мне было неизвестно истинное положение вещей с первого дня приезда. Но вам надо идти в гостиную, а я через пять минут направляюсь к вашему номеру, чтобы поговорить с Мойрой.
Джонатон был так доволен собой, что ему хотелось еще поболтать.
— Мне кажется, мистер Хартли, что наше положение сейчас напоминает настоящую войну. Какой у вас был чин? Полковника?
— К сожалению, я только майор. Это звание приобрело отрицательную окраску после знакомства со Стенби.
— А ваше настоящее имя? Мойра говорила, что Хартли — вымышленное.
— Меня зовут Дэниел. А сейчас бегите наверх и «порежьте» палец.
— Сделаю «порез» на правой руке — так не нужно будет выписывать латинские глаголы.
Он помчался в гостиницу. Хартли смотрел ему вслед. Он был рад, что у Мойры был близкий человек, который помог ей пережить трудные годы.
Пятью минутами позже Хартли вернулся в гостиницу. Джонатон сбежал по лестнице навстречу ему, закрутив вокруг руки платок, смоченный красными чернилами. Вид у руки был такой страшный, что Хартли испугался, как бы Мойра не упала в обморок. Он пошел за юношей в Большую Гостиную. Мойра, увидев мокрую от «крови» тряпку, страшно побледнела.
— Джонатон! — воскликнула она, вскочив с дивана. Поняв, какую оплошность она совершила, назвав брата его настоящим именем, Хартли поспешил на выручку.
— Господи, что случилось, — крикнул он, бросаясь к Мойре. По лицу Стенби он понял, что тот не заметил ошибки.
— Затачивал перо, а нож сорвался, — сказал Джонатон, изображая испуг. — Не могли бы вы подняться со мной и наложить повязку, леди Крифф?
— Конечно, пойдем скорее, — Мойра увела брата. Хартли постоял в гостиной, чтобы принять участие в общем сочувствии в адрес сэра Дэвида. Вскоре разговор зашел о политике, и он поднялся наверх.
Джонатон оставил дверь гостиной приоткрытой и поманил Хартли жестом, приглашая войти.
— Неплохо сработано, правда? — спросил он.
Мойра все еще была взволнована.
— Вовсе ни к чему было выливать всю бутылку на платок, — отчитывала она брата. — Придется наклеивать большую повязку, чтобы выглядело правдоподобнее.
Мойра достала бинт и отрезала длинный кусок.
— Должна поблагодарить, мистер Хартли, за то, что пришли на выручку. Я так испугалась, что потеряла голову. Как вы думаете, Стенби заметил?
— Уверен, что не обратил внимания.
— Надо было предупредить, Джон, — она продолжала бинтовать руку. — А то я могла провалить все предприятие. Что вы хотели сказать, мистер Хартли?
Джонатон бросил на них хитрый взгляд и удалился в свою спальню. Хартли сказал:
— Сегодня ночью мы собираемся осуществить наш план. Стенби имеет нужную сумму при себе. Полагаю, что для покупки коллекции у него тоже деньги найдутся. Предлагаю поторопиться с ее продажей. К утру он может передумать. В крайнем случае потребует заключения компетентного ювелира, прежде чем отдать такую большую сумму.
— Если я начну торопиться, я только наведу его на подозрения. Он говорит о покупке драгоценностей завтра утром и тут же намерен выехать в Лондон.
— С вами?
— Да, он думает, что я поеду с ним, — ответила Мойра, заливаясь краской. — Я же собираюсь сбежать через окно, как только получу деньги.
— Неумная затея. Через десять минут он вас догонит. Ему достаточно будет только посмотреть на стекляшки при дневном свете, чтобы тут же раскусить вашу игру.
