«Под этим небом черной неизбежности…»

И пена под мостом.
Потом — бежать, бежать. Куда?
Родной оставить дом…

И, прежде тихий, Летний Сад
Стал грозным, шумным стал.
Так — сорок лет тому назад
И в памяти провал…

И нет возврата. Резкий крик
Над полем воронья.
Куда забрел ты, мой двойник,
Темна судьба твоя!

О, злое сердце, почему
Иное ты твердишь?
Ты задыхаешься в дыму
И в пламени горишь!

Не убежишь ты никуда.
Война. Орудий гром.
Нева. Холодная вода.
И пена под мостом.

1960

«Помнишь ржавые кочки…»

Помнишь ржавые кочки
Блоковского болота,
Где цвела «Ночная фиалка»?
Мы проходили этим болотом
Сквозь мокрые травы.

И потом вышли в город,
Наоборот, не как у Блока.
Улицы катились нам навстречу,
Но ни одной мы не узнали.

Все было во сне как будто
Или время вспять убежало…

Было ли то время
Войны гражданской,
Или Петербург
Перестал быть столицей,
А стал городком заштатным?

Ни одного человека не встретив,
Невский мы не узнали.
Летний Сад простирался,
Усыпанный желтой листвою.

Исаакиевский храм изменился
И только
Игла Адмиралтейства
Как прежде вонзалась в небо.

Мы не понимали, что все это значит?!
Как вдруг заиграли куранты
«Коль славен наш Господь в Сионе»…

Но город был пуст.
И только наши шаги
Повторяло эхо.

Может, это только приснилось,
А может быть, когда-нибудь
Так и будет
В иной, бесконечной жизни,
Под иным, незакатным солнцем!

1965

«Многими уже позабыты…»

Многими уже позабыты