– Дискеты, не представляющие никакой ценности?
– И очень хорошо, приведения и призраки, скользящие в темноте. Иногда карьеры делали и на меньшем. – Гесс вышел из транспортного трюма и закрыл дверь, накинув цепь на крючок. – Позвольте мне кое-что сказать вам, Ренько. Жизнь течет по кругу и не останавливается. Я еще вернусь.
– Это еще одна причина, по которой улыбалась Сьюзен, – сказал Аркадий. – Вот она уже не вернется.
Хорошего настроения Гесса омрачить было невозможно. Они протянули и пожали друг другу руки.
– Не будем спорить. Вы хорошо поработали и рано встали, чтобы попрощаться.
– Это не совсем так.
– И все же.
– Желаю удачи. – Аркадий пожал руку Николаю.
Сторожевой катер отвалил, и «Полярная звезда» снова набрала ход. Через час на горизонте показались каботажные траулеры. Они образовали светящуюся линию, и у каждого траулера было свое созвездие огней. Как эта картина не походила на отъезд американцев в Датч-Харбор. Тогда был дождливый и мрачный полдень, американцы столпились на мостике, и только Сьюзен стояла на палубе. Она не махала рукой, но не отрывала взгляд от судна, которое покидала.
Страшная штука жизнь, подумал Аркадий. Всегда больше всего думаешь о том, что потерял. Через разделявшие их волны он чувствовал на себе ее пристальный взгляд, как тогда – в постели. Именно его слабость привела тогда к этой безрадостной связи.
– Товарищ Иона! – К Аркадию подошел Марчук.
– Да, капитан. – Аркадий прогнал от себя воспоминания. – Всегда любил ночной лов.
– Через минуту уже наступит день. – Марчук облокотился на леер. Капитан старался вести себя, как обычно, хотя впервые за все время их плавания на нем была синяя форма с четырьмя золотыми нашивками на обшлагах, золоченая кокарда на фуражке, ярким пятном выделявшаяся в предрассветной дымке. – Как ваша рана? Получше?
– Это в компетенции Вайну, – ответил Аркадий и подумал, что до сих пор не может глубоко вздохнуть. – Жаль, что так получилось с вашей долей в совместном предприятии.
– Эту долю мы уже пересмотрели. – Марчук пожал плечами. – Но это был хороший лов, нам только и надо было заниматься ловлей рыбы.
Поднимался рассвет, и в его дымке вместо прожекторов траулеров стали появляться порталы и боновые заграждения, покоившиеся на поверхности воды вокруг траулеров, как будто рыболовные суда сами попали в сети. Стаи чаек летали от корабля к королю. На палубе «Полярной звезды» собралась вся команда, Аркадий видел огоньки сигарет на шлюпочной палубе и возле леера.
– Вы так и не стали Ионой, – сказал Марчук. – А знаете, в радиограммах они стали называть вас «следователь Ренько». А это уже что-то значит.
Внизу проплывали угловатые тени, поджав клювы, пеликаны скользили над носовой волной.
– Это должно что-нибудь значить, – сказал Аркадий.
– Безусловно.
Траулеры мерцали в серой дымке, но это был не туман, а обычные морские испарения. И вот наступил момент, когда все траулеры ожили, окрасились в различные цвета, наполнились людьми. Аркадий посмотрел на шлюпочную палубу. Наташа повернулась лицом к восходящему солнцу, глаза ее сверкали, в темных волосах мелькали золотые лучики. Коля рядом с ней смотрел на часы, Динка, приподнявшись на цыпочках, устремила взгляд на восток. Возле леера Аркадий заметил Израиля, в свитере, очищенном от рыбьей чешуи, он был похож на дородного барашка. Лицо Лидии было мокрым от слез, Гурий снял свои темные очки.
Аркадий поднялся так рано не для того, чтобы попрощаться с Гессом, он всю ночь мечтал увидеть то, что начало сейчас появляться.
Чайки закричали, встревоженные светом, вспыхнувшим над «Полярной звездой», и как будто принесенным порывом ветра. Ярко загорелись небеса, иллюминаторы траулеров засверкали и наконец из темноты выплыл низкий, зеленый, родной берег.
