со мной в полицию! И вы; девушка, тоже!'
'Ишь чего захотел! - закричала одна из драконьих голов. - Да знаешь ли ты, мошка человечья, кто я такой? Я - дракон Гульдаборд!'
'Гульдаборд с Гранадских гор!' - прорычала вторая голова.
'Именуемый также Великим мульгаценским змеем!' - добавила третья.
'И я тебя проглочу! - рявкнула четвёртая. - Как малину!'
'Разорву тебя в клочки, разотру в порошок, разобью вдребезги и вдобавок дух из тебя вышибу!' - загремела пятая.
'И голову тебе сверну!' - проворчала шестая. 'Мокрого места от тебя не останется!' - добавила седьмая страшным голосом.
Как, по-вашему, ребята, что сделал тут коллега Вокоун? Думаете, испугался? Не тут-то было! Когда он увидел, что добром ничего не выходит, взял он свою полицейскую дубинку и изо всей силы стукнул по всем драконьим башкам, а сила у него немалая.
'Ах, батюшки! - сказала первая голова. - А ведь неплохо!'
'У меня как раз темя чесалось', - добавила вторая.
'А меня мошка в затылок кусала', - фыркнула третья.
'Миленький, - сказала четвёртая, - пощекочи меня ещё своей палочкой!'
'Только посильней, - посоветовала пятая, - а то я не чувствую!'
'И левее, - потребовала шестая, - у меня там страшно чешется!'
'Для меня твой прутик слишком тонкий, - заявила седьмая. - У тебя там ничего покрепче нет?'
Тут Вокоун вытащил саблю и семь раз рубанул по драконьим головам - чешуя на них так и забренчала.
'Так уже немного получше', - сказала первая драконья голова.
'По крайней мере, одной блохе ухо отрубил, - обрадовалась вторая, - у меня ведь блохи стальные!'
'А у меня вытащил тот волосок, который меня так щекотал', - говорит третья.
'А мне прыщик сковырнул', - похвалилась четвёртая.
'Этим гребешком можешь меня каждый день причёсывать!' - буркнула пятая.
'А я этой пушинки и не заметила', - сообщила шестая.
'Золотко моё, - сказала седьмая голова, - погладь меня ещё разочек!'
Тут Вокоун вытащил свой казённый револьвер и пустил по пуле в каждую драконью голову.
'Проклятье! - завопил Змей. - Не сыпь в меня песком, он мне в волосы набьётся! Тьфу ты, мне пылинка в глаз влетела! И что-то в зубах завязло! Ну, пора и честь знать!' - заревел дракон, откашлялся всеми семью глотками, и из всех семи его пастей в Вокоуна ударило пламя.
Коллега Вокоун не испугался; он достал служебную инструкцию и быстренько прочитал, что полагается делать полицейскому, когда против него выступают превосходящие силы противника; там было сказано, что в таких случаях следует вызвать подкрепление. Потом он посмотрел в инструкции, что надо делать в случае обнаружения огня; там говорилось, что следует вызвать по телефону пожарных. Прочитав, он стал действовать по инструкции - вызвал по телефону подкрепление из полиции и пожарную команду.
На подмогу прибежало нас как раз шестеро: коллеги Рабас, Матас, Голас, Кудлас, Фирбас и я. Коллега Вокоун нам сказал: 'Ребята, нам надо освободить девчонку из-под власти этого дракона. Дракон этот, увы, бронированный, так что сабля его не берёт, но я установил, что на шее у него есть местечко помягче, чтобы он мог наклонять голову. Итак, когда я скажу 'три', вы все разом ударите дракона саблей по шее. Но сперва пожарные должны потушить это пламя, чтобы оно нам не опалило мундиры!'
Не успел он это сказать, как послышалось: 'Тра-ра-ра!' - и на место происшествия прибыло семь пожарных машин с семью пожарными.
'Пожарные, внимание! - крикнул молодецким голосом Вокоун. - Когда я скажу 'три', каждый из вас пустит струю из шланга прямо в пасть дракона; старайтесь попасть в глотку- оттуда-то и бьёт пламя. Итак, внимание: раз, два, три!'
И как только он сказал: 'Три!' - пожарные пустили семь струй воды прямёхонько в семь драконьих пастей, из которых так и било пламя, как из автогенной горелки. Ш-ш-ш!.. Ну и зашипело же! Дракон давился и захлёбывался, кашлял и чихал, шипел и хрипел, храпел и ругался, отплёвывался и фыркал, кричал 'мама' и молотил вокруг себя хвостом, но пожарные не сдавались и лили и лили воду, пока из семи драконьих пастей вместо огня не повалил пар, как из паровоза, так что ничего нельзя было и в двух шагах разглядеть. Потом пар рассеялся, пожарные остановили воду, сирена заревела, и они помчались домой, а дракон, весь обмякший и вялый, только фыркал, отплёвывался, вытирал глаза и ворчал: 'Погодите, ребята, я вам этого не спущу!'
Но тут коллега Вокоун как крикнет: 'Внимание, братцы: раз, два, три!' И только он сказал 'три', как мы все дружно полоснули саблями по семи драконьим шеям и семь голов полетели на землю, а из семи обрубленных шей хлынула вода как из колонки - столько её налилось в этого дракона!
'А теперь пошли к этой мурцианской принцессе, - сказал Вокоун. - Только смотрите осторожнее, мундиры не забрызгайте!'
'Благодарю тебя, доблестный рыцарь, - сказала девушка, - за то, что ты освободил меня от власти этого Змея. Я играла с подружками в мурцианском парке в волейбол, в салки и в прятки, когда налетел этот толстый старый Змей и понёс меня без остановки прямо сюда!'
'А как вы, барышня, летели?' - осведомился Вокоун.
'Через Алжир и Мальту, Белград и Вену, Зноймо, Чеслав, Забеглице и Страшнице прямо сюда, за тридцать два часа семнадцать минут и пять секунд франко-нетто!' - сказала мурцианская принцесса.
'Выходит, этот дракон побил рекорд полёта на дальность с пассажиром? удивился коллега Вокоун. - Я вас, барышня, поздравляю! А теперь надо бы телеграфировать вашему батюшке, чтобы он за вами кого- нибудь прислал'.
Не успел он договорить, как подлетел автомобиль. Из него выскочил король мурцианский с короной на голове, весь в горностае и бархате. От радости он запрыгал на одной ножке и закричал: 'Деточка дорогая, наконец-то я тебя нашёл!' 'Минутку, ваша милость, - прервал его Вокоун. Вы на своей машине превысили установленную скорость езды. Понятно? Заплатите семь крон штрафу!'
Король мурцианский начал шарить по всем карманам, бормоча: 'Ну и осёл же я! Ведь взял с собой семьсот дублонов, пиастров и дукатов, тысячу песет, три тысячи шестьсот франков, триста долларов, восемьсот двадцать марок, тысячу двести шестнадцать чешских крон, девяносто пять геллеров, а теперь в кармане у меня ни гроша, ни копейки, ни полушки! Видно, всё истратил по дороге на бензин и на штрафы за езду с недозволенной скоростью. Благородные рыцари, эти семь крон я пришлю со своим визирем!'
Затем мурцианский король откашлялся, положил себе руку на грудь и обратился к Вокоуну: 'Как мундир твой, так и твой величавый вид говорят мне, что ты либо славный воин, либо принц, либо, наконец, государственный муж. За то, что ты освободил мою дочь и заколол страшного мульгаценского Змея, я должен бы предложить тебе её руку, но у тебя на левой руке я вижу обручальное кольцо, из чего заключаю, что ты женат. Детишки есть?'
'Есть, - отвечал Вокоун. - Есть трёхлетний сынишка и дочка, ещё грудная'.
'Поздравляю, - сказал мурцианский король. - А у меня только вот эта девчонка. Погоди-ка! Придумал: тогда я тебе отдам половину своего мурцианского королевства! Это будет примерно семьдесят тысяч четыреста пятьдесят девять квадратных километров площади, семь тысяч сто пять километров железных дорог, плюс двенадцать тысяч километров шоссейных дорог и двадцать два миллиона семьсот пятьдесят тысяч девятьсот одиннадцать жителей обоего пола. Ну как - по рукам?'
'Пан король, - отвечал Вокоун, - тут есть закавыка. Я и мои товарищи убили дракона, исполняя служебные обязанности, поскольку он не повиновался властям и отказался идти со мною в полицию, оказав сопротивление. А при исполнении служебных обязанностей никто из нас не имеет права принимать никаких наград или подарков, ни в коем случае! Это запрещено!'
'А-а! - сказал мурцианский король. - Но тогда я бы мог эту половину мурцианского королевства со всем хозяйством преподнести в дар всей пражской полиции, в знак моей королевской благодарности'.
'Это бы ещё куда ни шло, - заявил Вокоун, - но и тут есть некоторое затруднение. У нас под наблюдением вся Прага, вплоть до городской черты. Представляете, сколько у нас хлопот и беготни? А если нам ещё придётся за половиной мурцианского царства присматривать, мы до того избегаемся, что ног под
