Она встала и отошла в глубину комнаты, зазвенела там посудой. А я смотрел ей в спину. И внезапно понял, что это правда, и не ошибся странный информатор, и не сдурел я… Вот если бы Арина Степановна рассмеялась, или отпустила бы какую-нибудь колкость, я бы засомневался. Но у неё стало такое лицо, словно я сказал, что-то страшное. Я поднялся.
— Вы не злитесь на меня, Арина Степановна, я ведь просто так спросил…
В этот момент загремело что-то во дворе, и мы оба, как по команде, бросились к окну. Но Арина Степановна внезапно крепко сжала мне руку. Я даже испугался.
— Стой, Аркадий, — она покосилась на дверь. — Ты чаю попил? Попил. А теперь собирай-ка свои манатки и пойдём со мной…
— Куда? — я совсем растерялся.
— К моей куме. Она вдовая. У неё ночевать и останешься. Она тебя и накормит, и напоит, и сказку на ночь расскажет, пошли…
От её напряжённого шёпота у меня по спине мурашки побежали, я вырвал руку.
— Мы же с вами так и не поговорили, Арина Степановна, я же из-за вас ехал… я…
— Нам с тобой больше говорить не о чём. Ошибся твой рассказчик, понятно? — она снова схватила меня за рукав и потянула к выходу. — Я тебе всё, как есть, сказала, ясно? А кто что тебе в столице в уши внёс — я за то не в ответе…
Внезапно отворилась входная дверь и ударила меня в спину. Я уронил сумку и оглянулся. И первое, что я увидел — это нежное розовое свечение её лица и пшеничные колечки волос. Она стояла в дверном проёме — тонкая, как стебелёк, её гибкая фигурка просвечивалась сквозь светлую ткань ситцевого сарафанчика.
— У нас гости, мама? — прозвенела она и вошла.
Арина Степановна отпустила мою руку и двинулась на девушку грудью, оттесняя меня в сторону.
— Ты чего так быстро?! — крикнула она. — Корову отогнала?
— Отогнала, — девушка растерянно смотрела на мать.
— Тогда ступай цыплятам воды дай.
— Я уже дала… мама, а это кто? — девушка пыталась из-за спины матери увидеть меня.
— Пошла во двор, Алёна! — закричала Арина Степановна так громко, что я вздрогнул.
Алёна взглянула на мать, как искрами сыпнула, лицо её вспыхнуло, и она выбежала прочь. Арина Степановна взглянула на меня исподлобья и молча направилась из избы. Я поднял на плечо сумку и пошёл следом. Во дворе Алёны не было, только слышно было, как она всхлипывает где-то в саду, за домом.
Мы шли по деревенской дороге, и Арина Степановна здоровалась с каждым, кто, сгорая от любопытства, выглядывал из калиток.
— Аркаша это, моей троюродной сестры сын, — отвечала всем Арина Степановна. — Веду к Насте, куме, на постой. А то ведь мы с Алёной ремонт затеяли, негде приткнуться… Да, завтра и уедет…
Я слушал, как спокойно врёт односельчанам эта женщина, и с тоской думал, как вернусь домой. Я чудесно помнил, как ржал весь наш отдел, когда я сказал, что из непроверенного источника узнал, что в деревне Большово есть женщина, которая летает. Ржали все, но я был уверен, что это мой шанс. И вот теперь я плёлся по пыльной дороге за деревенской женщиной и чувствовал себя полным идиотом.
У Калитки Арина Степановна остановилась.
— Слышал, Аркадий, ты племянник мой, так — седьмая вода на киселе, а то Настя подозрительная, в дом чужих не пускает?..
Я молча кивнул. Но Кума Арины Степановны оказалась вовсе не подозрительная и довольно словоохотливая женщина.
— Кто тебе это сказал и спрашивать не стану, — заговорщицки шептала она. — Только правда это, Аркаша, чистая правда…
— Я осторожно нажал кнопку диктофона.
— У них это по материнской линии передаётся. И мать её летала, и бабка, и прабабка…
Меня словно морозом обсыпало, я ощущал себя гончим псом, взявшим след.
— Но как это возможно? Как она летает?
Тётка Настасья пожала плечами.
— Кто ж его знает? И за что им бог крылья дал — неведомо. Но Арина строго-настрого болтать об этом запрещает. Она, понимаешь, за Алёну страшиться. Она девчонка молодая, ей только семнадцать исполнилось, а понаедут из города, сманют, что тогда?
Я вскочил, я не мог усидеть на месте.
— Но ведь это же сенсация, понимаете? Разве можно такое скрывать?
Женщина покачала головой.
— Им уезжать отсюда нельзя.
— Почему?
— Не знаю, не ведаю. Нельзя и всё. Все в Ариныном роду здесь родились, здесь жизнь прожили и померли здесь. Так им положено.
Тётка Настя ушла, и я остался один в пустом доме. Несколько раз я прослушивал запись на диктофоне, но всё, что я слышал, вызывало больше вопросов, чем ответов. И честь мою перед трудовым коллективом эта запись отнюдь не спасала, скорей наоборот. Выставляла меня полным придурком. Я закрыл глаза и откинулся на диван. На душе было паршиво. Тихий стук вывел меня из оцепенения. Я сел и увидел за окном синеглазую мордашку Алёны. Она прижалась к стеклу, и её слегка курносый нос расплюснулся. Я улыбнулся, помахал ей рукой и встал. Через мгновенье она возникла в комнате. Всё в том же светлом сарафанчике она с интересом разглядывала мой столичный прикид, причёску.
— Мама сказала, что вы турист, — неопределённо произнесла она.
— Вроде того, — улыбнулся я.
— А почему она тогда вас выгнала? — глаза её блеснули лукаво.
— Не любит твоя мама туристов. Меня зовут Аркадий, а ты Алёна? — я протянул ей руку, и она быстро пожала её и отдёрнула ладонь, словно обожглась.
— А ещё мама сказала, что вы места наши посмотреть хотите, чтоб семьёй сюда приехать, — в глазах её блеснула лукавинка. — И, что у вас жена и трое детей…
Я рассмеялся.
— Ну надо же… как твоя мама много обо мне знает…
— А хотите я вам экскурсию проведу?
— А мама не заругает? — я откровенно любовался ею. Такая она была непосредственная, светлая и открытая.
— А она не узнает. Я сказала, что к Анютке пошла в гости…
— Ну, пошли, — согласился я и прихватил с собой камеру.
Мы гуляли по лесу, сидели у прозрачного, как стекло, озерца. Алёна резвилась, расспрашивала меня о городе, смеялась.
— Скучно здесь, — жаловалась она. — Все девчонки школу окончили и в город едут, а меня мама не пускает.
— Отчего же не пускает? — насторожился я.
— Говорит, здесь моё место…
— Каждый сам своё место находит, Алёна, — я прилёг на траву и теперь смотрел ввысь, сквозь кружево листвы.
— А ты своё, стало быть, нашёл?
Я пожал плечами:
— Не знаю, наверное ещё нет… — я посмотрел на Алёну. Она сидела, грустно склонив головку, и светлые волосы её стелились по земле. Я протянул руку и щёлкнул её по носу. — А ты смелая, вот так с незнакомым мужчиной пойти в лес. А вдруг я маньяк…
Алёна засмеялась и встала с травы.
— А я не боюсь маньяков, Аркаша… поймай попробуй…
