О, это тем более интересно,— снова воскликнул Ганс Клемм и начал жаловаться на судьбу специалистов, обречённых отсиживаться в тылу.
Вы знаете,— начал он,— я служил в концлагере и, признаться, эта работа надоела мне. Представьте себе,— хвастал он, чтобы расположить лётчика,— мне ежедневно приходилось допрашивать десятки всяких политических негодяев, возиться с ними и часто «разговаривать» оружием. Под конец я дошёл до того, что стал расстреливать каждого, кто не очень охотно отвечал на мои вопросы, но некоторые сердобольные сослуживцы сочли, что я стал перехватывать через край. Потом я разбил череп одному видному коммунисту, вместо того чтобы добиться от него нужных нам показаний. За это мне и пришлось уйти на новую, более спокойную, но не менее почётную и нужную работу для фюрера, для Великой Германии.
Ну что ж, мы воюем на фронте, а вы в тылу,— охотно согласился лётчик.
Это верно! Вот я сейчас получил назначение на завод. Буду делать новое оружие — оружие победы над всем миром.
Новое?
Да, совершенно потрясающее, необыкновенное...
— Прекрасно! Значит, скорее победим Россию,— задорно заключил лётчик.
Выпьем за нашу победу!— Они чокнулись.
Сходство военного с Гансом Клеммом было настолько велико, что, когда вошёл его товарищ, он невольно произнёс.
Чёрт побери, да ты никак, Карл, с братом встретился?
Да,— ответил тот и расхохотался.
Вы находите?— весело пробормотал Ганс.
Представьте себе, вы похожи друг на друга.
Ну, дружище, ты и угадал! И в самом деле, у нас есть сходство: наши матери были обе женщины,— пошутил лётчик.
Оба военных засмеялись, а подвыпивший Ганс Клемм просто заливался весёлым смехом, думая о том, какие хорошие эти парни. Сидели за столом долго, пили вино, пиво, говорили о пустяках, шутили, пока военные не решили, что им пора действовать.
Ну, нам пора! — сказал лётчик и подозвал официанта, чтобы рассчитаться.
Как, вы уходите? — недовольно спросил Ганс Клемм.
Да, я и мой друг, к сожалению, через час должны ехать.
Куда, если не секрет?— спросил Ганс Клемм.
В Штейнау-на-Одере.
Ку-да, в Штейнау?!—подпрыгнул от радости Ганс.
Да, я в Штейнау-на-Одере — к отцу, он тоже со мной по пути — к семье,— ответил лётчик.
Прекрасно!..— громко крикнул Ганс и, повернув голову в сторону официанта, рявкнул:
Значит, в Штейнау-на-Одере, — врастяжку повторил Ганс Клемм, разливая вино и думая о том, как приятно он удивит их сейчас.
Ну-с, так вот что, друзья,— продолжал Ганс.— Представьте, я тоже еду в ту сторону и еду тоже через час... Если говорить откровенно, вы просто обрадовали меня. Я предлагаю тост за дружбу, за совместную дорогу... Моя машина к вашим услугам. Согласны?
Пожалуй, если это вас не затруднит.
Что вы! Я считаю за честь ехать с вами,— почти кричал Ганс Клемм, разгорячённый вином.
Мы вам очень благодарны,— заговорил лётчик,— но я должен предупредить вас. Моему другу необходимо заехать немного в сторону, правда, не так далеко (он назвал населённый пункт). Будет ли это удобным господину Клемму?
Это пустяки, буду рад доставить вам удовольствие!— охотно согласился Ганс Клемм, обрадованный тем, что ему не придётся ехать одному...
Тёмной ночью машина с тремя спутниками покинула Берлин. Ехали с полным светом и с большой скоростью. Хозяин сам вёл машину. Рядом с ним сидел лётчик с железными крестами, а на заднем сиденье — его товарищ, ожидавший сигнала к действию. В его задачу входило нанести Клемму первый удар, от которого тот не должен опомниться ровно столько, сколько потребуется времени другому, чтобы взять руль машины в свои руки.
В ста километрах от немецкой столицы машина Ганса Клемма свернула в сторону. Дорога шла теперь через сосновый лес. Въехали в глубь сосняка. Дальше всё произошло молниеносно. Лётчик дал условный сигнал, дважды наклонив голову. Глухой удар — и с коротким криком Клемм повалился набок, выпустив из рук руль.
Когда машина вышла снова на автостраду, Карл Кернер спокойно сказал товарищу:
Больше Ганс Клемм не будет убивать лучших сынов Германии и делать смертоносное оружие.
С документами Ганса Клемма прибыл на завод коммунист-подпольщик Карл Кернер. Через неделю он был уже на подпольном совещании небольшой группы рабочих-коммунистов. Он рассказал им об условиях подпольной работы и о тех трудностях, которые предстоят им в борьбе против гитлеровского режима.
Группа рабочих-коммунистов, возглавляемая Карлом Кернером, работала на одной операции, начиняя готовые детали фаустпатронов взрывчаткой. Эту операцию доверяли только особо проверенным, и тем не менее сюда проникли коммунисты, потому что цех возглавлял подпольщик из группы сопротивления.
Карл Кернер (он же Ганс Клемм) быстро завоевал доверие администрации завода. Он проявлял показную жестокость, чтобы не вызвать подозрения у шпионов, засылаемых гестапо в среду рабочих. Малейший промах мог разоблачить его и погубить всё дело.
Среди рабочих-коммунистов люди были проверены достаточно хорошо. Однако в группе сопротивления на заводе было очень мало коммунистов. Эта группа с каждым днём росла, мало-помалу в неё вливались передовые сознательные беспартийные рабочие, которые самостоятельно старались вредить, действуя тайно от других, в одиночку. Они иногда, вместо взрывчатки начиняли снаряды опилом с песком или мелкой металлической стружкой.
Мастер Клемм, наблюдательный, хорошо знавший своё дело, не мог не замечать, когда какой-нибудь отважный рабочий, вместо взрывчатки, засыпал песок или металлическую стружку в оправу снаряда, но делал вид, что не замечает этого. Однако трудность для таких рабочих-смельчаков заключалась в том, что взрывчатки им выдавалось точно по весу и по количеству заготовок снарядов, поэтому оставшуюся взрывчатку надо было суметь припрятать, а затем вынести из цеха.
Перед группой организационных подпольщиков встал вопрос, куда девать остаток взрывчатки, как её выносить из цеха, где хранить и где использовать для диверсионной работы, а также каким образом объединить одиночек-рабочих в единую группу.
Завод, изготовлявший фаустпатроны, находился недалеко от имения помещицы Эйзен. Взрыв, произведённый Павловым, Вовой и Жорой, привёл гестаповских ищеек и агентов на этот завод. Гестаповцы решили, что раз взрыв железнодорожного полотна произошёл в этом районе, значит, надо искать следы преступления среди рабочих предприятия. На заводе произвели расследование, и часть людей была арестована. К счастью для основной группы подпольщиков, были арестованы мастер цеха, настоящий фашист, и несколько рабочих- одиночек, которые были на подозрении. Гестапо предложило заводскому начальству заменить в цехе беспартийных рабочих гитлеровцами.
Всё это Карл Кернер знал ещё до прибытия на завод, но тогда ему казалось, что, как только он свяжется с подпольщиками, всё пойдёт по-другому. На деле это оказалось гораздо сложнее.
За несколько месяцев работы мастеру Клемму действительно удалось кое-что сделать. Они уже сумели переправить часть взрывчатки другой группе сопротивления за пределами завода, часть припрятать на заводе, но осталось не сделанным главное: не выявлены все одиночки и не объединены в единую группу сопротивления.
В самом дальнем углу заводского двора находился всеми забытый склад, в котором хранились старые деревянные модели, поломанная мебель и разная рухлядь, выброшенная из цехов. Чтобы пробраться к
