В течение нескольких минут Майклу казалось, что пост пришельцев им не взять никогда. Но потом массированный огонь из центаврианских ружей ослепил бойницы, не давая стрелкам внутри возможности высунуть голову. Ответная пальба поутихла, сделавшись случайной и неприцельной. Второй подрывник Хамиля вскочил на ноги, петляя как заяц добежал до стены блокпоста, вскинул руку и швырнул вперед парусиновый мешочек, полный собранной из патронов пороховой начинки. Одновременно с его падением завершил свое горение запал, заряд взорвался, раздался гулкий удар, словно кто-то пнул ногой в гигантский барабан, и в стене блокпоста образовалась дыра около двух футов в поперечнике.
Хамиль заорал:
— По коням! — словно командовал не пехотой, а кавалерией, и через мгновение все повстанцы что есть духу мчались к беленому домику с ослепшей его стороны. Один за другим они принялись отчаянно нырять в прореху в стене, потеряли в ближнем бою еще двух человек, но уже через пять минут блокпост был взят. Майкл Вайерман присел на корточки у стены, чтобы перезарядить ружье.
То, что еще совсем недавно вероятно представляло собой аккуратную внутреннюю обстановку теперь превратилось в пыльные руины, имеющие вид многолетней заброшенности. Бетонная пыль покрывала все — даже трупы солдат-пришельцев, глядя на которых было невозможно поверить в то, что те когда-то были живыми людьми. Так много на них было пыли.
Пол был усыпан мелкокалиберными гильзами. Одна из гильз, лежащая под ягодицей Майкла, была еще горячей. Стены внутри были испещрены пробоинами и трещинами, словно невидимые хулиганствующие мальчишки успели поработать и здесь, в порыве вандализма сокрушив этот символ власти. Майкл очень живо представил себе, как все это могло происходить.
Хамиль, который куда-то исчезал, появился в разбитых дверях с застывшей как приклеенная жестокой улыбкой на лице. Перед собой он конвоировал офицера пришельцев, то и дело подгоняя того тычками своего стека. Майкл Вайерман принялся с удивлением следить за происходящим.
Пришелец был высок и худощав, с впалыми щеками, выдающимися скулами и орлиным носом. Его кожа напоминала оттенком песок, волосы были каштановыми и вьющимися, карие глаза смотрели твердо, твердыми были и очертания его челюсти. Майкл вспомнил чью-то глупую шутку о том, что Землю оккупировала нация профессиональных спортсменов-горнолыжников. На что кто-то ответил, что, дескать, эти ребята свои соревнования выиграли, на чем тема была стыдливо закрыта. На офицере пришельцев была ладная хорошо сшитая форма, в которой он держался прямо и с достоинством, что было неотъемлемым свойством его народа. Шел он достаточно быстро для того, чтобы избежать большей части тычков Хамиля, но вместе с тем ухитрялся создавать впечатление того, что ни от одного из них он не уворачивается специально. Посередине комнаты офицер остановился и, повернувшись лицом к Хамилю, замер в спокойной позе, опустив руки вдоль туловища. Для того чтобы смотреть на Хамиля прямо, пришелец чуть-чуть пригнул шею, но это ничуть не умалило впечатление достоинства, которое он ухитрялся создавать вокруг себя.
Всего один раз глаза офицера пришельцев стрельнули в сторону Майкла Вайермана, да и то задержались не на нем, а на ружье у него на коленях. При этом губы каштаново-кудрявого человека чуть поджались. После этого он уже не сводил глаз с Хамиля.
Уперев кулаки в бока, Хамиль улыбнулся пришельцу прямо в лицо.
— Ты узнаешь меня? — в восторге пролаял он сам не свой от лихорадочного возбуждения.
— Ты Франц Хамиль, — спокойно ответил пришлец. — Я помню тебя.
Улыбка Хамиля сделалась еще шире.
— И ты, конечно, помнишь, где мы с тобой встречались?
— Во время твоего тестирования я руководил классификационной группой, к которой ты принадлежал. Это было восемь лет назад.
— И наверняка решил, что никогда меня больше не встретишь?
— Для меня этот предмет не имел никакого значения.
Неожиданно быстро размахнувшись, Хамиль стегнул пришельца стеком по щеке. По всему было видно, что пришелец ожидал такой выходки. Его голова даже не дернулась в момент удара, на длинный рубец на щеке он не обратил никакого внимания.
Вероятно, заслышав, что в доме творится что-то неладное, Ладислас и Поттер быстро вошли внутрь и встали по бокам от Майкла, который неожиданно для себя обнаружил, что уже не сидит как прежде у стены, а стоит во весь рост, сжимая в руках ружье.
— Что происходит? — шепотом спросил его Поттер.
— Какие-то классификационные группы, я не понимаю.
Майкл Вайерман почувствовал, что его трясет от ярости, и с изумлением взглянул на свои руки.
— Ага, — проговорил Ладислас. — Значит, он все-таки нашел его.
Хамиль и пришелец не видели никого, кроме друг друга. В ушах Хамиля наверно грохотал пульс и гудела бешенная кровь. Пришелец наверняка заметил вновь пришедших — глядя на него, можно было вполне поверить, что такой замечает вокруг все и вся — но он не обернулся и не проявил это ничем.
— Да, ты заведовал моей классификационной группой, — проблеял Хамиль. — Заведовал, командир фигов. Тогда ты только что закончил эту вашу военную академию. Ты брался экзаменовать бывших офицеров земной армии, которые были в два раза — нет в десять раз — опытней тебя!
— Именно так все и было. Я помню, тогда тебя сочли полностью непригодным для командных постов.
