— Это понятно. Я спрашиваю о другом — почему ты это делаешь?
Явное замешательство было написано у офицера пришельцев на лице. Подобно девяносто девяти процентам пришельцев находящихся сейчас на Земле, этот человек был слишком молод и вряд ли участвовал в компании по захвату планеты, да и в любой другой войне тоже. Как член одной небольшой изолированной расы, проживающей внутри другой расы, очень схожей внешне, но при этом физически лишенной возможности заводить совместное потомство, офицер общался с коренными обитателями только ввиду крайней необходимости, знал их мало и не ожидал неприятностей с их стороны. Он конечно же был в курсе того, что в горах скрываются повстанцы, но не привык к неприятностям и с этой стороны тоже. Также как и остальные его молодые сослуживцам, он жаждал дела, мечтал быть переведенным на передовую к тем звездным системам, где жизнь отличалась от скучной рутины, пускай даже и прерываемой иногда известными дозволительными развлечениями гарнизонной службы.
Поэтому не было ничего удивительного в том, что, увидев перед собой пожелавшего сдаться повстанца, пришелец был крайне удивлен. Все объяснялось очень просто. Диссиденты и повстанцы скрывались в горах, и это было их коренным свойством, в результате чего жизнь офицера и горных обитателей протекала как бы в параллельных непересекающихся мирах. Несмотря на то, что совсем недавно он на всех парах мчался к месту неожиданной кровавой расправы над собственными товарищами, сознание его еще не зарегистрировало этой перемены в жизненном круговороте. Поэтому к Майклу Вайерману он отнесся только одним совершенно естественным образом: как к вторгшемуся в четко установленный приятный мир загадочному незнакомцу, поведение которого малопонятно и потому раздражающе.
Неожиданно офицера, ожидающего ответа Майкла, осенила запоздалая мысль — все это могло быть простой ловушкой, засадой. Он вздрогнул, напрягся и принялся крутить головой, с тревогой всматриваясь в полумрак под деревьями. Но уже через несколько секунд он догадался, что настоящая ловушка уже давно захлопнулась бы и он был бы мертв. Понимая, что проявил беспечность, и еще более взволновавшись от мысли о том, что только благодаря счастливой случайности остался жив, офицер бросил резко:
— Так что скажешь?
Майкл Вайерман задумался, но короткого и вразумительного ответа для описания сложного состояние души своей придумать так и не смог. По правде говоря, он сам себя не понимал. Он принял решение под влиянием внезапного порыва и вот результат — он здесь.
— Я решил, что с меня хватит, — проговорил он. — Я выхожу из игры.
— Ты решил, что с тебя хватит убивать наших солдат и пора попробовать поискать себе какое-нибудь другое занятие? Так тебя понимать?
Майкл Вайерман потряс головой.
— Насколько я знаю, я не убил ни одного из ваших солдат. Я участвовал в нападении на блокпост и стрелял по нему. Возможно, я попал в кого- нибудь — я не знаю. Но это могло произойти только случайно. С меня хватит, я больше не хочу стрельбы.
— А ну-ка, открой рот, — внезапно приказал ему офицер. — Я хочу посмотреть твои зубы.
Увидев, что Майкл не понимает его, пришелец пришел в ярость:
— Открывай рот, сказано тебе! Давай, быстро!
Чувствуя себя круглым дураком, Майкл с трудом разлепил губы. Так же неожиданно офицер протянул вперед руку и пощупал его одежду. По всему было видно, что офицер делает какие-то выводы для себя из этих исследований, и Майкл Вайерман не сразу понял, с чем это могло быть связано. Офицер посмотрел на него очень внимательно.
— В горах ты совсем недавно. И этот комбинезон на тебе, он сшит не на Земле. Откуда ты взялся?
Придумывать что-то и выкручиваться было слишком поздно. Майкл почувствовал, что просто не в силах заставить себя произвести какой-то звук. Он просто стоял, похолодев, и тряс головой, поняв наконец, чем на самом деле грозит ему пленение. Он должен прекратить об этом думать, решил он. Думать и решать нужно было раньше. Он ступил на дорожку, сойти с которой сможет только тогда, когда она, очень скоро, приведет его к неизвестному, но наверняка печальному концу.
Итак, Майкл Вайерман на собственной шкуре почувствовал, что означает попасть в плен. Пленный человек уже не тот. Майкл печально вздохнул, больше не обращая внимания на то, высоко ли у него поднята голова и широко ли развернуты плечи.
— Я прилетел с Чиерона, — признался он. — Десять дней назад меня сбросили на парашюте в горы.
— Ты центаврианский шпион?
— Я свободный землянин, — резко ответил Майкл Вайерман.
Офицер пришельцев с минуту подумал. Потом ответ был им найден.
— Ого, вот оно что, — он снова откинулся назад. — «Правительство в изгнании» — вот ты откуда?
Майкл Вайерман кивнул.
— И ты решил сдаться в плен.
Офицер поиграл с переключателем каналов на висевшей на поясе коробочке передатчика.
— Очень интересно.
Наконец он решительно включил передатчик.
