Но было поздно, ее пронзила сладостная дрожь, и ноги непроизвольно задергались. Она обмерла, но Льюис не подал виду, что заметил, что с ней случилось. Он в последний раз погладил ступню и снял ее со своего бедра.
— Полегчало? — заботливо осведомился он.
Красная, с вытаращенными глазами, Харриет кивнула и сдавленно пробормотала:
— Да, спасибо.
— В таком случае наденьте колготки, если, разумеется, вы не предпочтете обойтись без них. Такие ноги грешно прятать! Мне нравятся длинные загорелые голые ноги! Это так сексуально!
Все еще не придя в себя, Харриет пролепетала, что она быстро загорает, и, пошатываясь, подошла к столу и села. Льюис сел напротив и, отломив кусочек от длинного французского батона, пододвинул к девушке тарелку с ветчиной и сыром.
Харриет начала есть, со стыдом отмечая, что у нее дрожат руки. Льюис молча налил ей в бокал вина, и она выпила, хотя обычно не пила в обед, чтобы не клевать носом всю оставшуюся часть рабочего дня.
— Вам нравится у нас работать?
— Да, чрезвычайно! Во всяком случае, здесь не скучно.
— Да, это так. Но у вас еще не было выходных. Вы не соскучились по приятелям?
— Я договорилась со своей подругой, что мы встретимся при первой же возможности. Если мне предоставится случай, я возьму выходные в этот уик-энд. Хочу проведать свою квартирку. Ровена сказала, что вы тоже собираетесь развлечься, не так ли?
— У вас сейчас нет друга-мужчины? Любопытно, каким был ваш последний любовник? — вкрадчиво спросил Льюис.
Харриет поперхнулась вином и раскашлялась. Отдышавшись, она сообразила, что он хочет ее шокировать. Но этого она ему не позволит! Не настолько уж она глупа и наивна, чтобы поддаться его обаянию и чувственности.
— Он был уравновешенный, — наконец ответила она.
— Уравновешенный! Какая меткая характеристика! Я сразу же его живо себе представил. А тот, что был до него?
— Неуравновешенный. А до этого у меня был только один любовник, еще более взбалмошный, поэтому наш разговор вряд ли получит интересное продолжение.
— По крайней мере я рад, что с каждым новым разом ваши любовники становились все лучше. — Льюис расхохотался.
— Скорее, это я стала терпимее, — ответила Харриет, поражаясь собственной наглости.
— Разумеется, многое зависит от женщины. Однако важно найти себе подходящего партнера, умелого и опытного.
Харриет трудно было не согласиться с ним после того, что произошло с ней во время массажа. Ей вспомнилось, каких усилий стоило ей получить хотя бы жалкое подобие сексуального удовлетворения с Джеймсом.
— Мне бы очень хотелось стать вашим любовником, — тихо сказал Льюис.
Харриет вздрогнула.
— Вы, наверное, говорите это всем своим знакомым женщинам.
— Нет, далеко не всем! Я очень придирчив!
— Что ж, я польщена!
Льюис подался вперед и сжал ей запястья.
— Вам ведь тоже хочется стать моей любовницей? Не отпирайтесь!
Было бы глупо отрицать очевидное, но Харриет хватило благоразумия помнить, для чего она находится в этом доме.
— Даже если и так, то все равно вы женаты на Ровене! — напомнила она Льюису.
Он щекотал пальцами ее ладонь.
— У нас свободный брак, Ровена не станет возражать.
— Но мне это совсем не безразлично.
Льюис погладил ее по щеке.
— Согласитесь, обидно упускать такой шанс!
Харриет судорожно сглотнула. Вино притупило ее рассудок, и ей все труднее было не реагировать на его прикосновения.
— Прошу вас, прекратите! Мне нравится моя работа, — спокойно сказала она. — Я бы не хотела ее потерять…
Льюис встал и, обойдя вокруг стола, рывком поднял Харриет со стула. Потом он поднял пальцем ее подбородок и пристально взглянул в глаза.
— Обещаю вам, что это не отразится на вашей работе. Поверьте, я знаю, что говорю. Вам нечего опасаться, вас не уволят.
Говоря это, Льюис постоянно прикасался к Харриет: поглаживал ее волосы, проводил пальцем по лбу, дотрагивался до шеи. Наконец она разомлела, положила голову ему на грудь и припала к нему, моментально ощутив, что у него эрекция.
— Ровена сегодня занята с Крисом, — шептал он. — Позвольте себе небольшой отдых после обеда. Вы вполне достаточно потрудились утром. Я хочу ощутить вас всю, не только ступни, ласкать ваше тело, свести вас с ума. Доставьте мне такое удовольствие, Харриет!
Его слова и прикосновения возбуждали ее все сильнее, и наконец она почувствовала, что не устоит перед ним. Ей захотелось близости с этим мужчиной, едва лишь она его увидела.
— Хорошо, я согласна, — хрипло сказала Харриет.
Без лишних слов Льюис взял ее за руку и увлек на третий этаж, где ей пока не доводилось бывать. Там он затащил ее в спальню и немедленно запер за собой дверь, чтобы им никто не помешал.
Увидев огромную кровать и разбросанные по комнате вещи, Харриет заколебалась. Ей впервые встречался такой опытный в сексе мужчина. Сможет ли она удовлетворить его?
— Что случилось? В чем дело? — спросил он, перехватив ее взгляд, устремленный на гору подушек и помятую постель. — Чего вы испугались?
— Я боюсь вас разочаровать, — чуть слышно ответила она.
— Это невозможно! — горячо заверил ее он. — Доверься мне во всем, Харриет, и нам будет хорошо всегда. Ты ведь мне веришь, правда? — Льюис пытливо заглянул ей в глаза.
Она кивнула.
Наблюдавший эту сцену в потаенный глазок Крис сдавленно рассмеялся и обернулся к Ровене:
— Она верит Льюису! Не хочешь взглянуть?
— Позже, когда станет интереснее. Меня мало волнует его болтовня, — ответила Ровена.
— Поразительно! Он собирается ее раздевать! — воскликнул Крис.
Ничего не подозревающая Харриет позволила Льюису стянуть с нее юбку и, когда та упала на пол, мысленно порадовалась, что не надела снова колготки: в узких трусиках с высоким вырезом на бедрах ее ноги наверняка смотрелись великолепно.
Льюис медленно расстегнул застежки блузы, снял ее, но не стал снимать бюстгальтер, ограничившись тем, что сдвинул на плечо одну лямку.
— Мне так больше нравится, — пояснил он.
Поглаживая ей бедра, ноги, плечи и спину, он осторожно уложил ее на кровать, сел возле ее ног и дотронулся ладонью до бедра. Харриет молча ждала, что будет дальше, догадываясь, что ему не нужно от нее ничего, кроме покорности. Он подошел к тумбочке, налил из пузырька какой-то жидкости на ладонь и, вернувшись к ней, стал втирать этот «лосьон» с запахом жасмина в ее живот и промежность. Харриет закрыла глаза.
— Нет, — твердо сказал Льюис. — Смотри на меня, я хочу видеть твои глаза. Мне важно знать, что тебе нравится, а что нет.
Ей вдруг стало, как это ни странно, стыдно. Она всегда закрывала глаза, когда занималась «этим» с Джеймсом, так ей было спокойнее. С открытыми глазами невозможно представить, что никакого мужчины
