узел своей жизни. К тому же она не может бесконечно долго оставаться в доме Уоткинсов. Но прежде сего ей нужно повидаться с Дэном и рассказать ему о том, чем закончился ее разговор с Эдвардом.
На площадке пустыря, поросшего вереском, недалеко от своего коттеджа, Дэн смолил лодку, на которой летом возил отдыхающих. Занятый подгонкой досок, он не заметил приближения Шарлотты.
— Дэн! — окликнула она его.
Дэн стремительно выпрямился. Шарлотта кивнула на обрубок бревна неподалеку от лодки и с улыбкой сказала:
— Я посижу, а вы пока работайте.
— Вы уже выздоровели?
— Да. Доктор Уолдрон дал мне другое лекарство, и я выздоровела, словно по волшебству. — Она засмеялась.
По волшебству! Наклонившись над лодкой, Дэн вспомнил, как он ходил к источнику, как отыскал там маленькую восковую фигурку и швырнул ее в море с ближайшего утеса.
— Я пришла насчет девочки, Дэн, — сказала Шарлотта погодя.
Он поднял на нее взгляд:
— Она не заболела?
— Нет, нет! — Шарлотта рассказала ему о приезде Эдварда и о своем решении.
— То есть вы решили не выходить за него замуж… никогда?
Шарлотта кивнула.
— И я пришла спросить у вас: вы по-прежнему хотите, чтобы я заботилась о вашем ребенке? Вы не возражаете, чтобы я одна ее воспитывала?
Присев на корточки, он внимательно посмотрел на нее:
— Вы хотите воспитывать ее совершенно одна? Как вы это себе представляете?
— Определенного плана у меня нет, но я поду мала, что, может, найду себе место экономки и тогда ребенок будет при мне… или займусь шитьем. Кроме того, у меня есть и свои деньги, правда не очень большие.
Дэн покачал головой, подумал и произнес:
— Это уж слишком, чтобы вы взвалили на себя заботы о девочке. Разумеется, я бы мог вам платить, но даже при этом… понимаете, было бы совсем другое дело, если бы вы были замужем.
— Я понимаю, но, Дэн, я люблю девочку и всегда буду изо всех сил заботиться о ней.
Дэн молчал, вертя в руках долото.
— Это я понимаю, — сказал он после паузы. — А если вдруг вы выйдете замуж за другого человека, что тогда?
— Ну, тогда о нем будем заботиться мы с мужем, вдвоем.
— А если этот ваш муж, как и мистер Блейк… не захочет заботиться о чужом ребенке? Что тогда?
— По-моему, Дэн, вы просто не хотите, чтобы я взяла девочку. Совсем недавно вас совсем не интересовала ее судьба — а сейчас вы как бы намеренно ищете зацепку против того, чтобы я ее удочерила. У вас есть какие-то иные планы? Или вы по-прежнему хотите отдать ее в сиротский приют?
— Нет, не хочу! — с удивившей ее решимостью заявил он. — И возможно, у меня действительно есть другие планы, но мне нужно еще подумать. Я не могу вот так вдруг принять решение.
Возвращаясь в поселок, Шарлотта размышляла о судьбе малышки. Эдвард уехал, и, возможно, навсегда. А сейчас еще и Дэн, кажется, вознамерился забрать у нее девочку. Но… что он сказал о своих планах? Планы на что? Шарлотта внезапно остановилась. Разумеется, Дэн не мог сам заботиться о ребенке… но если он задумал снова жениться? Не об этом ли он раздумывает?
Глава 8
Утром Шарлотта вспомнила вчерашний разговор с Дэном и пришла к выводу, что, пока не узнает о его планах, не сможет определить свое будущее. Что ж, тем временем она может расспросить о случаях небрежности в лечении пациентов, допущенных доктором Прайсом. Надо, чтобы жалоба Дэна выглядела более обоснованной. Ей повезло встретиться с двумя жителями поселка, которые охотно пошли на разговор о докторе Прайсе. Теперь ей с Дэном необходимо было встретиться с Джейкобом Джонсом, самым влиятельным членом совета попечителей, живущим неподалеку от поселка. Без его согласия никакое расследование не будет назначено. В то же утро они с Дэном отправились в путь.
Оставшись за главную, Дерина поворковала с малышкой, затем наскоро прибралась в доме и вышла погреться на солнышке.
Девушка стояла у ворот, глядя на гавань. Проезжавший мимо Марк Уолдрон увидел ее и остановил свою двуколку. Она сразу обратила внимание, что сегодня вместо обычного строгого серого костюма он одет в твидовый.
— Вообще у меня сегодня выходной день, — пояснил он, — но мне пришлось съездить к малышу, у которого сильный кашель.
— А куда вы едете? Что собираетесь делать? — с любопытством спросила она.
Довольный прекрасной погодой и тем, что ему предстоит свободный день, Марк весело ответил:
— Еду на озеро Гласлийн.
— На Гласлийн? — Она улыбнулась. — Мы ездили туда на пикники.
— Тогда едем со мной! — сказал Марк и сразу раскаялся в своем опрометчивом приглашении.
— Ой, правда?
— Ну, разумеется, нет! — улыбнулся Марк. — Я просто пошутил. На охоту я езжу один. — Он натянул поводья, помахал ей рукой и уехал.
Дерина хмуро смотрела ему вслед. Зачем же он ее пригласил, если на самом деле не хотел этого? А как было бы здорово провести такой великолепный день на озере в обществе Марка! Вспомнив, что у нее на попечении ребенок, она вернулась в дом, о чем-то напряженно размышляя.
Спустя пару часов Дерина стояла на берегу озера, прячась за деревом. Хотя ее и подвезли, все равно большую часть дороги ей пришлось тащиться пешком. Она почистила ботинки о траву, отряхнула платье, заправила выбившийся локон и осторожно выглянула из-за дерева. Озеро было таким, каким она его помнила… заросшее по берегам высоким камышом, который сейчас окрасился желтым, зеленым и коричневым. Вдруг раздался выстрел, из зарослей камыша взлетела и судорожно захлопала крыльями какая-то птица. Затем она стала падать на землю, описывая круги. Мужской голос подал команду, и в воду с плеском бросилась собака.
Дерина узнала голос Марка. Скрываясь за кустами, она стала пробираться к тому месту, откуда послышался его голос. Завидев Марка у самой воды, она затаилась за кустом боярышника.
Марк осматривал убитую птицу, как вдруг услышал шорох. Он резко обернулся и увидел Дерину. Опустив ружье, он изумленно смотрел на нее.
— Дерина, как вы здесь оказались?
Она собиралась кокетливо заговорить с ним и напомнить ему о приглашении, но заметила строгое выражение его лица и смутилась:
— Я… я… Мне нужно было отнести посылку Лотам, а теперь я просто возвращаюсь домой.
— Этой дорогой? Да отсюда по меньшей мере две мили до Портвена! Что за чушь вы городите?
— Вы… Вы сами меня приглашали сюда…
Он нахмурился:
— Мне, конечно, нужно было бы поосторожнее выражаться, но и вы достаточно уже взрослая, чтобы понять, когда человек шутит, а когда говорит всерьез.
— Я и есть взрослая! — воскликнула она. — А вы относитесь ко мне как к ребенку и все время поддразниваете!
Он окинул ее внимательным взглядом. Да, Дерина уже не ребенок, над которым можно беззаботно подшучивать.
— Вам не следовало сюда приходить! Если не хотите, чтобы к вам относились как к ребенку, то и
