— Я знаю,— перебил он.— Я знаю, но хочу, чтобы ты это доказала.
Глаза Лауры расширились.
— Роланд! — Что он задумал?
— Лаура, я не требую, я прошу... сделай это ради себя и меня. Я хочу, чтобы ты поцеловала меня так, словно его никогда не было.
Лаура попятилась.
— Роланд, такое может сказать только выпускник школы своей подружке после выпускного вечера.— Она не знала, что ее больше шокировало: его дерзость или то, что он изменил своей обычной небрежной манере общения.
— Я просто хочу, чтобы ты стала свободной, ничего больше. Ты прекрасно знаешь, что я не мальчишка, который гонится за дешевым удовольствием.
Его красивое лицо было совсем близко. Лаура вспомнила всех тех женщин, которые вешались на Роланда, не отрывая от него обожающих глаз, и поняла, что он говорит правду.
Роланд продолжал:
— Поцелуй не главное, Лаура. Поцелуй сам по себе ничего не значит, но то, как ты меня поцелуешь, откроет мне все. Если ты оттолкнешь меня сейчас, я пойму, что ты все еще его любишь...
— Но я не люблю его, Роланд! — закричала она.— Я ненавижу его. Правда... И если я больше его никогда не увижу...
— Тогда докажи это, Лаура! — страстно сказал Роланд. Он пожирал глазами ее лицо.— Если ты действительно его ненавидишь, ты можешь беспрепятственно меня поцеловать — по-настоящему. Докажи мне, что ты не любишь его, Лаура, и, в первую очередь докажи это себе!
Минуту Лаура стояла в оцепенении. Перед ее глазами проходили воспоминания. Сначала Себастьян бросил ее, потом, когда она вернулась, он растопил лед в ее сердце только для того, чтобы оно разбилось от его последнего предательства. С Себастьяном ей было чаще больно, чем хорошо, и теперь из-за него она умирала от отчаяния и одиночества. Не в силах шевельнуться, Лаура подняла глаза на Роланда. Он вел себя по-мужски. Он мог бы стать ее возлюбленным, если бы уже не стал ее другом, и он бросил ей вызов. Он с грустью смотрел на нее, словно уже знал, или думал, что знает, ее ответ.
Неужели ее проклятая, неуемная тяга к тому, другому, была столь очевидна? Она поняла, что Роланд прав. Она могла прожить всю жизнь в надеждах, желаниях и воспоминаниях о том, что у нее было с Себастьяном. Даже в глубокой старости она будет чувствовать то же самое. Нет, с этим надо было бороться. Одно движение, один поступок, и она оторвется от своего прошлого. Один поцелуй залечит рану, которую Себастьян оставил в ее сердце. Она была даже рада, что Роланд предложил ей сжечь за собой мосты.
Со стоном Лаура кинулась ему на шею. Ее пальцы цеплялись за его рубашку.
— Поцелуй меня, Роланд! — прошептала она.— Раз и навсегда вырви его из моего сердца.— Со слезами на глазах она запрокинула голову и прижалась губами к его рту.
— Лаура! — Роланд сжал ее в объятиях. Он поцеловал ее с неистовством, которое было отражением ее отчаянного порыва. Лаура зажмурилась. В ее памяти снова всплыл образ Себастьяна. Она целовала его, а не Роланда, и это он держал ее в объятиях.
Послышался какой-то шум, словно что-то отодвигали. Лаура удивленно открыла глаза и увидела, что с другой стороны от лифта кто-то стоит. В беспричинной тревоге она оттолкнула Роланда, чтобы посмотреть, кто это. Она застыла на месте, как пораженная громом, потом вскрикнула от ужаса и изумления. Из-за кадки с пальмой вышел Себастьян. Его глаза были налиты кровью. Он был похож на разъяренного быка.
— Значит, вот на кого ты меня променяла,— сказал он свистящим шепотом.
Она хотела крикнуть, что это его больше не касается, но он уже повернулся к Роланду.
— А, кого я вижу! Любимец одиноких женщин! Тебе эта роль очень подходит.
— Себастьян! — Лаура была в негодовании.— Как ты смеешь? — Она смотрела на него, дрожа от ярости.— Какая ты свинья!
— Пусть говорит! — Глаза Роланда сузились. На его скулах ходили желваки.
— Да, заткнись и дай мне сказать.— Себастьян взглянул на Лауру.— Я должен тебе сказать одну вещь. Еще вчера я хотел...
— Меня не интересует то, что ты хочешь мне сказать! — крикнула она, задыхаясь.
Себастьян положил руки ей на плечи.
— Слушай, я ждал тебя в фойе целый день...
— Ты все это время прятался за пальмой? — Лаура зло улыбнулась.— А как же ты нашел меня?
Себастьян не скрывал своего сарказма.
— Если ты в следующий раз захочешь от кого-нибудь убежать, не оставляй своего нового адреса. Клерк в отеле «Синга» был рад сообщить мне его, узнав, что мне нужно срочно с тобой связаться.
Лауру трясло.
— Я ненавижу тебя, Себастьян,— прошептала она.
— Я знаю, но перед отъездом я должен тебе сказать...
Она не дала ему договорить.
— Я уже сказала, что меня это не интересует. Я устала от твоего вранья, Себастьян. Устала, понимаешь? Мне очень жаль, что ты потерял целый день, но никто тебя не просил меня ждать, поэтому я прошу тебя уйти.— Она едва сдерживала слезы.
— Ну, тогда прощай, любовь моя,— язвительно сказал он.— А это тебе на память.— Он сжал ее в объятиях и впился в ее рот поцелуем. Его губы прожигали ее насквозь, и она попыталась вырваться, но тщетно.
О, почему Роланд не может остановить его? Почему он стоит, словно оцепенев от изумления? И почему рядом нет охранника отеля, когда он так нужен? То, что показалось ей вечностью, на самом деле, вероятно, длилось не больше минуты.
И тогда он так сильно оттолкнул ее, что она потеряла равновесие и упала прямо на Роланда. Себастьян плюнул, уничтожающе посмотрел на нее и круто повернулся. Не оглядываясь, он пошел по коридору. Хлопнула стеклянная входная дверь. Звук его шагов становился все тише и тише, пока, наконец, не потонул в шуме уличного движения.
После секундной паузы Роланд схватил ее за руку.
— Лаура, как тебе, должно быть, тяжело!
Лауре хотелось вырвать свою руку. Она чуть не закричала, чтобы он оставил ее в покое, но ей не хотелось устраивать скандал в общественном месте. К тому же, это было бы жестоко и несправедливо по отношению к нему. Он все-таки пытался ей помочь. Ей хотелось расплакаться, но она не осмеливалась. Хуже и унизительнее всего было то, что его последний гневный поцелуй разбудил в ней все прежние чувства.
— Лаура, тебе плохо? — Роланд взял ее за локоть, но она вырвалась, благодаря Бога, что никто не присутствовал при этой безобразной сцене. Все еще дрожа, Лаура повернулась к Роланду.— Роланд,— сказала она,— мне кажется, будет лучше, если мы перестанем встречаться. Через несколько дней я уезжаю, поэтому в этом нет смысла.
— Лаура, ты просто расстроена.— Он потянулся к ней, но она оттолкнула его.
— Прости меня, Роланд.— Я думаю, нам лучше... попрощаться.— Она чувствовала, что вот-вот расплачется.
— Лаура, давай, по крайней мере, расстанемся друзьями. А потом, утро вечера мудренее...
— Да, мы всегда будем друзьями, Роланд, но утром ничего не изменится. Прости, что все так кончается, но могу сказать только одно: прощай.
Она повернулась и спотыкаясь, стала подниматься по лестнице. Вцепившись в перила, она взбиралась по ступенькам, глубоко дыша, чтобы подавить рыдания. Она молилась, чтобы по пути ей никто не встретился.
Трясущейся рукой она повернула ключ в замке и вошла в номер. Там она бросилась на кровать и отчаянно зарыдала. Когда слезы кончились, Лаура заснула. Лежа на кровати в одежде, она видела его во сне, где он тянулся к ней, но не мог до нее дотронуться. А потом ей приснилось, что он летит в самолете, и самолет переворачивается в воздухе, стремительно падает и взрывается огненной вспышкой на фоне
