известных политиков, судей, скотоводов, владельцев скаковых лошадей и чемпионов-яхтсменов?
Мэгги лишь пожала плечами и отвернулась.
— Очевидно, Мэгги не любит, когда ею начинают восхищаться лишь в связи с ее отцом, — явно забавляясь, произнес Джек.
— Счастливица, — заинтересованно протянул Пол.
— Точно, — согласился Джек. — Ну и чем же занимается наша счастливица? — Не то чтобы кто-то удивился, если бы выяснилось, что она ничем не занимается, но все-таки...
Намек был понятен всем, даже Тиму. Его восторг от встречи со старым знакомым пошел на убыль.
В зеленых глазах Мэгги вспыхнул огонь.
— Тем, чем занимаюсь я, касается только меня, — четко произнесла Мэгги, глядя в насмешливые серые глаза. — А вот чем занимаетесь вы, касается очень многих. И, увы, ваше занятие не приносит пользы ни стране, ни обществу. Вы строите картонные коробки, которые почему-то называете домами, и к тому же вы уничтожаете природу. Это я знала и до сегодняшней нашей встречи. А теперь знаю о вас и еще кое-что. Терпеть не могу богатых самовлюбленных мужчин!
С этими словами она встала и ушла.
Утро понедельника Мэгги провела по расписанию — со своей матерью за чашечкой кофе в популярном кафе. Если ее отношения с отцом напоминали американские горки, то мать она просто обожала.
Белле Трент было за сорок, но выглядела она куда моложе своих лет. В ее прямых темных волосах уже просматривались редкие седые нити, но сами волосы были такими густыми и блестящими, что им позавидовала бы любая девушка. Красивые темные глаза, стройная фигура и собственный, ни на кого не похожий стиль — Белла была воплощением элегантности.
Она занималась благотворительностью, и это отнимало у нее большую часть времени. Иногда Мэгги видела, как мать грустит. Дочь не знала причину такой грусти, но догадывалась, что это имеет отношение к отцу и той напряженности, которая время от времени возникала в их отношениях.
Однако ее мать никогда ни на что не жаловалась. Мэгги недоумевала: если их совместная жизнь обоим в тягость, почему ни она, ни отец не поднимают вопрос о разводе?
— Мам, что тебе известно о «Маккиннон корпорейшн»?
— Ну, по-моему, Джек Маккиннон начал с нуля, — размешивая сахар маленькой ложечкой, ответила Белла. — Вроде бы он получил свой первый кредит в банке — впрочем, подробности никому не известны, — и с тех пор движется только вверх. Сейчас он занимается проектированием и строительством не только домов.
— Не только?..
— После того как он заработал свои первые миллионы, он занялся строительством и спуском на воду морских судов. Тогда и возникла компания «Маккиннон катамаранс». — Ее мать махнула рукой в направлении пристани, где покачивалась целая армада лодок и яхт. — Думаю, среди них найдется парочка-другая, построенных «Маккиннон катамаранс».
— Должно быть, он очень умен, — задумчиво сказала Мэгги.
— Скорее всего, так и есть, — кивнула ее мать и сморщила нос. — А что это ты им заинтересовалась?
— Я познакомилась с ним вчера.
— Ну и как?..
— Он был груб.
— С тобой? — изумилась Белла. — Но почему?
— Если бы я знала! А откуда ты о нем столько знаешь?
— Тетя Елена решила включить его в список самых желанных холостяков, — печально сказала Белла.
С минуту мать и дочь просто смотрели друг на друга, но потом не выдержали и рассмеялись. «Тетя» Елена на самом деле приходилась Мэгги кузиной. Елена Чедвик вела в еженедельном журнале колонку советов для семейных пар — и это при том, что сама ни разу не была замужем. К восторгу многих читательниц, она также составляла ежеквартально обновляемый список самых видных холостяков. Другая замечательная черта кузины состояла в ее способности выводить всех на чистую воду.
— Если бы он был бы мне хоть чуточку симпатичен, я бы, может, даже пожалела его, — все еще давясь смехом, сказала Мэгги. — Помоги бог всем, за кого Елена примется всерьез.
— Ну и как он тебе вообще? — отсмеявшись, спросила Белла.
Мэгги задумалась.
— Не знаю, но, по-моему, он из тех мужчин, за которым женщины побегут сломя голову, если он их поманит. По крайней мере, некоторые женщины.
Белла ничего не сказала, лишь бросила на дочь короткий внимательный взгляд, который Мэгги не заметила.
Лейла Трент была матерью ее отца, а следовательно, бабушкой Мэгги. Все говорили, что внучка ужасно похожа на нее не только внешне, но и характером, хотя сама Лейла была с этим не согласна. Она считала, что ее внучка во всем похожа не на нее, а на ее сына.
— Но мы с отцом только и делаем, что воюем, — не раз протестовала Мэгги.
— Это как раз потому, что вы похожи, — утверждала Лейла. — Хотя и мамину мягкость ты также унаследовала, дорогая, но в большей степени ты — типичная Трент, что бы тебе ни говорили. Ты энергична и отважна и очень напоминаешь мне твоего дедушку.
Однажды у Мэгги вырвалось, что ей следовало бы родиться мальчиком — тогда одобрение со стороны отца ей было бы обеспечено.
Лейла пристально посмотрела на нее.
— Мэгги, не говори так больше. Твоя мама и... — Она оборвала себя и закончила: — Просто будь собой.
Больше Лейла не возвращалась к этой теме и то, что она собиралась тогда сказать, так и осталось тайной. Полгода спустя она мирно скончалась во сне.
Именно от бабушки Мэгги унаследовала двухэтажную виллу с прекрасным видом на мыс Надежды, с маленьким садом, консервативно отделанной столовой, чьи окна смотрели на фонтан, и несколько чудных предметов мебели.
Войдя в дом, она бросила сумку на софу, сняла туфли и босиком вышла в сад, чтобы полить цветы, и нахмурилась, не понимая, почему она так странно себя чувствует. Это ощущение не покидало ее с того самого воскресенья. Словно ее спокойная, обеспеченная жизнь стала ей в тягость, тогда как раньше девушка просто не представляла себе иной.
Конечно же, дело не в словах Джека Маккиннона и его оскорбительном поведении, уговаривала она себя. Что ей с того, если он считает ее богатой папенькиной дочкой, от которой пользы ни на грош?
Гораздо больше Мэгги смущало то, что их отношения с Тимом потеряли для нее всякую прелесть. После того воскресенья она избегала встреч с Тимом, правда, разговаривала с ним по телефону и даже приняла его извинения за неподобающее поведение Джека.
— Джек обычно не такой, — повторил Тим несколько раз.
Мэгги с ним не согласилась. Просто заметила, что в этом нет вины самого Тима и что она скоро свяжется с ним сама.
— Мэгги, могу я хотя бы надеяться, что ты не собираешься прервать наше знакомство?
Мэгги заверила его, что, конечно же, нет. И однако же чувство вины не проходило. Она знала, что Тим был бы рад узаконить их отношения...
Это было еще не все. Не уходило чувство обиды, что ее считают такой же, каким считают ее отца. Тут Мэгги была готова поспорить с кем угодно. Может, как была убеждена ее бабушка, она и унаследовала его внешность и характер, но уж никак не его высокомерие! И то, что у нее есть деловая хватка, конечно же, не имеет ничего общего с деловой жесткостью, а порой и жестокостью Дэвида Трента.
Как обычно, сад подействовал на нее успокаивающе. Раньше Мэгги и предположить не могла, что ей понравится копаться в саду. За каких-то полгода она превратила его в настоящий цветник: розы и камелии,
