– Что здесь происходит? – потребовал он ответа.
При звуке его властного голоса гомон немного приутих.
– Тахойцы, сударь! – выпалил я, уже заметно запыхавшись. – Они атакуют крупными силами у южной стены.
– Но Та-Хо к северу отсюда, – удивился офицер. – С какой стати им атаковать южную стену?
Его мозговая деятельность раздражала до крайности. А самое главное, она угрожала расстроить наши планы, во многом зависящие от стремительности разворачивания событий.
– Мы что, будем стоять здесь и спорить, пока эти сине-желтые не возьмут город? – спросил Ааз, отодвигая меня в сторону. – Если из-за вашей нерешительности все погибнут, Совет разжалует вас в рядовые.
Такая угроза выглядела весьма логичной, и поэтому этот дурак, конечно, воспринял ее всей душой. Быстро смекнув, он повернулся к окружающей его рати и выхватил меч.
– К южной стене! – приказал он. – За мной!
– К южной стене! – закричали солдаты, устремившись за ним следом.
– К южной стене! – подхватил я и чуть было не последовал за ними.
Внезапно могучая рука схватила меня за плечо и отбросила к стене ближайшего дома с такой силой, что вышибла из моих легких почти весь воздух.
– К южной стене!
Это крикнул Ааз, привалившись ко мне спиной, дабы удержать на месте, пока он махал рукой пробегавшим мимо солдатам. Затем, слегка повернув голову, он обратился ко мне:
– Ты куда это собрался?
– К южной стене, – еле выдавил я.
– Зачем?
– Потому что там тахойцы!..
Я вдруг почувствовал себя полнейшим идиотом… насколько я вообще мог чувствовать, придавленный Аазом, а он, как известно, выступал в тяжелом весе.
– Я лучше соображаю, когда могу дышать, – слабо заметил я.
Когда Ааз переместил свой вес вперед, я рухнул наземь.
– Кончай свою клоунаду, малыш, – прорычал он, поднимая меня за шиворот. – Нас ждет работа.
Как я уже говорил, Ааз обладал завидным умением констатировать очевидное.
Вокруг носилок, которые теперь стояли на земле, все еще толпилось с дюжину солдат. Да и толпа зевак не спешила покидать предмет всеобщего обожания.
– Что будем делать, Ааз? – прошептал я.
– Предоставь все мне, – отозвался он.
– Ладно.
– Итак, мне нужно чтобы ты сделал следующее…
– А что случилось с 'предоставь все мне'? – пробурчал я.
– Заткнись и слушай! – приказал он. – Мне нужно, чтобы ты изменил лицо и мундир, сделав их такими же, как у того офицера, с которым мы только что говорили.
– Но…
– Без разговоров!
Спустя минуту мой преобразовавшийся наставник твердой походкой направился к оставшимся солдатам.
– Вы что тут делаете?! – заорал он. – А ну живо к южной стене!
– Но… мы же… нам приказано охранять Приз, – попытался было возразить один из солдат.
– Защищайте его, не пуская в город тахойцев! – проревел Ааз. – Быстро к южной стене! Всякого, кто попытается отстать, я обвиню в трусости перед лицом неприятеля. Вам известно, какое наказание за это полагается?
Они, безусловно, знали, потому что сломя голову бросились к южной стене.
Вот вам и военный эскорт Приза! Однако я не знал, что Ааз намеревался делать с оставшимися здесь горожанами.
– Граждане Вейгаса! – крикнул он, словно отвечая на мой безмолвный вопрос. – Враг атакует наш город. Я знаю, что все вы готовы записаться добровольцами, чтобы получить почетную возможность сложить голову за родную землю. Но для действенности такой помощи вам нужно соблюдать порядок и дисциплину, выстроиться здесь передо мной и прослушать инструктаж. Все непригодные к службе должны срочно разойтись по домам, чтобы освободить место ополчению для маневров. Добровольцы, стройся!
Буквально через несколько секунд мы с Аазом остались на улице совершенно одни. Толпа потенциальных добровольцев испарилась быстрее, чем вода на раскаленной сковородке.
– Вот так-то, – усмехнулся, подмигнув мне, Ааз.
– Куда же они все разбежались? – спросил я, вытянув шею и оглядываясь.
– Конечно же, по домам. Никто не любит призыв, особенно если дело касается его лично.
Я прислушался.
– По-моему, никто никого не призывает.
Мне показалось, что это замечание не понравилось моему наставнику. Он схватился руками за голову и хотел было что-то рявкнуть, но передумал.
– Слушай, давай прекратим болтать и просто хапнем Приз, идет? – предложил он. – Эта шуточка с южной стеной не надолго задержит армию. Лично я не хочу быть здесь, когда они вернутся.
На этот счет я был полностью с ним согласен.
– Правильно, Ааз, – кивнул я. – Но как мы вынесем его из города?
– Нет проблем, – отмахнулся он. – Вспомни, я ведь не такой уж дурак.
И с этими словами он спрятал Приз, просто сунув его под мышку.
– Но, Ааз… – начал было я.
– Я знаю, что ты собираешься сказать, – опередил меня он, подняв руку. – И ты прав. Легче было бы украсть тележку зеленщика. Однако ты проглядел тот факт, что тележка – личная собственность, в то время как Приз принадлежит всему городу.
– Но, Ааз…
– …А это означает, что каждый полагает, будто Приз стережет кто-то другой, и поэтому его похищение может сойти с рук. А вот если бы мы украли тележку, то владелец мигом поднял бы тревогу. Теперь ты понял, что легче украсть?
– Я не имел в виду то, как мы унесем его. Я хочу знать, как мы пронесем его мимо часовых у ворот?
– Что-что? – нахмурился Ааз.
– Они не позволят нам спокойно вынести этот Приз. И я не могу замаскировать его личиной. Ведь он же металлический.
– Хм… ты прав, малыш, – задумчиво произнес мой наставник. – Ну, возможно, нам удастся… О, шикарно!
– Что такое? – испугался я.
– Солдаты возвращаются, – объявил он, склонив голову набок и прислушиваясь. Как я уже упоминал, у Ааза исключительный слух. – Нам следует поторапливаться.
