Контора была немедленно оккупирована Тари, активно приступившей к освоению полученной должности, в то время как Гай был настроен на довольно таки философский лад. Поэтому он быстро смылся в кабак.
Было ещё рано, но дождь и последние события вполне обеспечили достаточное количество посетителей. Костлявый Пим даже зажёг лампы. К своему удивлению Гай обнаружил за одним из столиков старшину Гвейд. Точнее бывшую старшину. Девушка одиноко сидела в уголке и с мрачной решимостью лесоруба накачивалась спиртным.
- Пришёл злорадствовать? – хмуро спросила она подошедшего телеграфиста.
- Нет, что ты… Мне жаль. Мне честно очень жаль.
- Ни о чём не жалей в этой жизни… - философски заметила старшина, - я на тебя не в обиде.
- Судя по твоему лицу, так не скажешь.
- А ты, вижу, физиогномист. Да, я обижена. Но на тебя в последнюю очередь.
- Это радует, но мне всё-таки кажется, что и я тоже в чём-то виноват… Ты разрешишь?
Не особо дожидаясь ответа, Гай присел за столик. Гвейд отхлебнула наполнявшее стакан зелье, и со вздохом произнесла.
- Ты здесь новый человек. От тебя ничего не зависит. Ты всё сделал правильно. Нашёл дневник и сдал в префектуру. Исполнил гражданский долг…
- «Интересно, кто ей рассказал», - подумал Гай, - «её не было, когда я принёс дневник, а префект ни слова не говорил, откуда он у него взялся. Наверное, сама догадалась».
Девушка ещё раз вздохнула и протянула опорожнённый стакан в сторону трактирщика. Тот покачал головой, но налил.
- Они даже не стали толком разбираться. Ещё бы. Я полукровка. И Инджанджа тоже. Значит мы с ним заодно. Разве могут быть какие-то сомнения? Тяжело быть дворнягой в мире чистопородных псов.
- Мне кажется, ты слегка несправедлива, - покачал головой Гай, - у префекта были основания тебя подозревать.
- Но зачем было это делать так радостно? Эх. Ничего ты не понимаешь, Гай Коналла, ничего… Я бы могла оправдываться. Мне было и есть что им сказать. Но я не буду. И пусть всё летит в преисподнюю. Я устала от такой жизни.
Она подняла стакан и в несколько глотков опустошила его. Крякнула и поморщилась.
Гай сам несколько стеснялся доставшейся ему не слишком благородной фамилии с явно варварскими корнями, но его проблемы были несущественной мелочью, по сравнению с теми, которые приходилось одолевать Гвейд. В Старом Свете с её происхождением на неё бы и как на человека-то не смотрели. Здесь ей было легче. Ровно до тех пор, пока окружающим не начинал требоваться козёл отпущения.
- Ты действительно была в этом как-то замешана? – не удержался Гай.
- А тебе это интересно?
Он кивнул.
- Значит ты просто любопытный, - она легонько икнула, - прошу прощения… так вот другим это совершенно неинтересно. Им просто нужен виновный.
- Ты не права. Если ты не виновата, ты должна бороться.
- Зачем? Они всё равно меня повесят. Это будет то ещё представление. Весь город соберётся посмотреть… И я не собираюсь делать это зрелище ещё более весёлым.
Она снова протянула стакан Пиму. Тот отрицательно покачал головой.
- Наливай, я тебе говорю!
Тот вздохнул и наполнил стакан.
- Если ты сама не хочешь защищать своё честное имя, придётся это делать мне, - где-то в глубине телеграфиста закопошился благородный герой.
- Сияющие доспехи тебе не пойдут, - покачала головой Гвейд, её глаза начали постепенно затуманиваться, - не порти себе репутацию. Не вмешивайся.
- Ты спасла мне жизнь!
- Ты тоже… ик… тогда с камнем. Когда повалил меня... на дорогу.
- Это была случайность, - отмахнулся Гай, - я всё равно перед тобой в долгу.
- Я тебе его прощаю…
Девушка замолчала, глядя в стакан, а её голова начала слегка клониться вперёд. Она оттолкнула посуду.
- Ты добрый, - пробормотала Гвейд, задумчиво разглядывая столешницу, - я с самого начала поняла, что ты хороший человек. Только не для этой страны…
Гай огляделся, прикидывая, сможет ли кто-нибудь помочь ему дотащить старшину домой. Или хотя бы объяснить, как этот дом найти. Спасителем выступил толстяк Савий.
- Вот вы где, - радостно сообщил он.
Гвейд рывком подняла голову и поглядела на сотника.
- Уже? Я не слышала плотников… Они должны сколотить виселицу. Они уже сколотили? Без виселицы никак нельзя…
