Хорошая смерть. Никакой беготни, никаких Продавцов Мечтаний и борьбы за власть. Просто - тихая, спокойная смерть.
Но позади осталась Орайя. Эта сумасшедшая наверняка отправится за ним, почуяв что-то неладное. У неё нет компаса, и она наверняка потеряется - почуять деревья она смогла, а сможет ли найти бункер? Он не может оставить её одну. И, чёрт возьми, как ему хотелось выломать все кривые зубы этой суке Аларии за то, что притащила его сюда.
Антон ещё раз выругался и, стиснув зубы, продолжил шагать.
Спустя несколько часов, а может, и дней, стрелок увидел перед собой чёрные на фоне снега заросли. Побродив по ним пару минут, он понял, что деревьев здесь нет, только кустарник. Потом, представив, как бы тащил за собой бревно, и как бы резал ветви ножом, даже обрадовался. Чтобы сразу же расстроиться - если из-под снега удалось бы выкопать поваленное дерево, его можно было бы стесать до сухого, с ветками такой фокус не пройдёт. И что, чёрт побери, делать?
Сплюнув, землянин сел на корточки и принялся копаться в снегу. Но ветви, извлечённые им из-под снежного покрова, оказались слишком тонкими, чтобы можно было надеяться на сухую сердцевину. С живыми кустами всё, наверняка, будет ещё хуже.
Издав какой-то нечленораздельный звук, выражающий то ли ярость, то ли отчаянье, Антон снова запустил руки в снег. Всё равно мокрый от снега 'сушняк' растопить будет проще. По крайней мере, он на это надеялся.
Вскоре он перекопал приличное количество снега, а у плотной кучки кустарника, немного сопротивляющегося ветру, скопилась здоровая охапка веток. Руки, занемевшие от холода, немного разогрелись, да и сам Антон почувствовал себя немного лучше, даже чуток вспотел. Зато лицо, никак не защищённое от ветра, окончательно превратилось в ледяную маску. Работать было достаточно легко - его кожаным перчаткам снег не лип, и стрелок даже порадовался, что выбрал их, а не куда более тёплые рукавицы. К тому же, ветви обламывать в них было куда удобней, и хворост лежал не бесформенной грудой, а довольно аккуратной охапкой толщиной больше обхвата. И всё равно этого не хватит даже до конца дня, не говоря уже о том, чтобы поддерживать костёр во время ночёвки. Подумав, Антон ещё немного покопал снег, но практически ничего не нашёл. Жутко хотелось курить, но сигареты остались в рюкзаке. Пару раз матюгнувшись, землянин принялся резать ножом прямые ветви живого кустарника. Мысль о том, что их можно будет просушить над костром, пришла к нему уже тогда, когда возле первой кучи хвороста лежали две такие же, а группка кустов порядком поредела. Довольный собой, Антон полез в карман, намереваясь связать охапки дров, чтобы те не рассыпались.
И понял, что забыл бечеву в рюкзаке.
Его вопли и ругань ещё долго глушили завывающий ветер.
Война приближалась, Орайя чувствовала это всё более и более явно. Как буря, накрывшая их посреди Северных пустырей, битва за трон Властелина будоражила каждого из Продавцов Мечтаний. Если раньше Орайя чувствовала своих собратьев и врагов одновременно только в моменты сильнейшего эмоционального потрясения, теперь они красными пульсирующими пятнами вонзались в её мозг, стоило ей закрыть глаза. Единственная оставшаяся в живых из девятого клана видела их будто на запомненной ей ещё в детстве карте мира. И каждый из них пришёл в движение, хотя и многие пытались показать, что они затаились до смерти Владыки.
Мощными волнами расползались на юге силы тамошних кланов. Кого они назначили первоочерёдной целью? Друг друга? Или, сплотившись, они нанесут удар по северным кланам, чтобы после перегрызться между собой?
Северяне…
От приступа головной боли Орайя застонала и открыла глаза, возвращаясь в этот мир. Пытаться достучаться до Аларии нет смысла - она засела у смертного одра своего отца, слишком хорошо защищённого от ментальных атак. Очередная попытка достучаться до неё будет стоить нескольких дней непрекращающихся головных болей и полного отсутствия ментальных сил. Но она всё равно попытается достучаться ещё раз. Антон - Представитель наследницы второго клана и…
Претендует на него.
От этой мысли у зеленоглазой сжались зубы. Она смотрела чужаку в спину, когда он уходил, чувствовала его усталость, его боль, но ничем не могла помочь. И не сможет, пока он не поймёт, что болен.
Пришелец из другого мира, практически ничего не знающий о Продавцах Мечтаний, их законах, их битве. Но он сумел адаптироваться. Пусть пока Антон похож на котёнка, едва открывшего глаза, но он справится. Орайя чувствовала его силу… И испытывала боль, когда понимала, что Алария уже сделала с ним, и что ещё хотела сделать. Но бесполезный на первый взгляд чужак смог справиться с ней, не пустить её в самые сокровенные глубины своей сущности. А значит, сможет многое.
Но мысли об Антоне вновь вызвали лишь эмоции, к делу никак не относящиеся. Его хищная улыбка, угрюмый взгляд из-под лобья, поворот головы… Её сердце сжималось, а тело тяжелело. Хотелось упасть ему в руки, стать слабой, чтобы он, он защитил её. А после… И с каждым разом эти мысли Орайе удавалось отогнать с большим и большим трудом. А если подумать о том, что они могли зародить новую жизнь, нового наследника девятого клана…
Это мысль немного отрезвила Орайю. Нет, пока она не забеременела, иначе почувствовала бы. Но это может произойти после любого соития. 'Надо закончить войну как можно быстрее, - решительно подумала Продавец мечтаний. - Но сначала надо сделать так, чтобы Антон перестал быть Представителем Аларии'.
И она знала, как это сделать.
Отбросив одеяла, Орайя поднялась с холодной кровати, но практически сразу легла обратно - слишком тяжёлой оказалось головная боль.
'Мы спасёмся… любимый'.
Антон вернулся уже к вечеру. Он настолько устал, что, войдя в бункер, упал на пол, и не смог встать даже с помощью Орайи. Но зато с собой он принёс три охапки хвороста, которые напоминали теперь передвижной сугроб.
Это день был адом. Не меньше двух часов он потратил на то, чтобы кое-как ободрать несколько подходящих по длине веток, связать полученным 'лыком' достаточный по размерам 'плот' и крепко привязать к нему отцепленный от винтовки ремень. Ещё с полчаса заняли испытания 'плотов' и починка оторвавшихся веток. И не меньше часа он добирался до бункера, посекундно оглядываясь, чтобы удостовериться, не потерялась ли одна из охапок дров, каждая из которых, между прочим, тоже кое-как была перевязана ободранным 'лыком', или винтовка.
Но он сделал это. Добыл дрова. Скоро будет тепло. Скоро можно будет поесть горячей еды…
Антон открыл глаза. Что-то было не так. Лампа над головой не светила, но, несмотря на сумерки, в помещении было достаточно тепло. Снег с его ног порядком подтаял и растёкся лужей, хотя в бункере должно быть ничуть не теплее, чем на улице. Но здесь довольно тепло… И что это, чёрт возьми, за запах?
- Тушёнка разогрелась, - ласковым и немного виноватым голосом произнесла Орайя. - Я нашли примусы и керосин…
Вопли и ругань Антона ещё долго отдавались эхом в пустом бункере.
Глава шестая
- Стера, душа моя!
Стера улыбнулась, но враждебный взгляд не смогла смягчить даже обворожительная улыбка. Ещё
