Вьются ласточки под крышей; Препотешно пред Аришей Воробьи в густой пыли Злую драку завели. 'Где же, батя, мать и Гриша? Где же бабка?' — И Ариша, Утирая пот с лица, Громко кличет мать, отца… Никого. Арише жутко. Глядь, во двор бежит Гришутка: 'Здесь я! Вот я! Дашь поесть? Аль уж время в поле несть?' Вся тут жуть с Ариши спала: 'Ох, я голову проспала! Да, никак, теперь страда?' — И скорей — туда, сюда; Здесь поищет, там пошарит. Воду носит, кашу варит Для жнецов родных своих: Поспевает за двоих. Каша сварена в минутку. Накормив вперед Гришутку, В поле шлет его с едой — Хлебом, кашей и водой. Узелки все увязала, Все, что надо, наказала — Главно, мол, иди шажком, Не размахивай горшком. От жары устав и дела, Долго вслед мальцу глядела И крестила сонно рот, Прислонившись у ворот. Вдруг — в испуге обернулась, Побледнела, пошатнулась, Зачуралась трижды вслух: 'Чур меня, нечистый дух! Сгинь туда, откуль явился!' По деревне вихорь вился, Крутень, чертов хоровод: С диким ревом самоход По дороге мчался тряской. Вслед за чертовой коляской, Растянувшись в длинный ряд, Черный двигался отряд. Ближе… ближе… С гиком-криком В самоходе, страшен ликом, Развалился сам старшой. 'Знать, за чьею-то душой! — Так Ариша рассуждает, Лютой смерти ожидает, Плачет: — Господи, прости! Только братца бы спасти! Ежли дале путь направят, Беспременно ведь задавят. Сгинь, мара лихая, сгинь! Свят-свят-свят! Аминь-аминь!' Тут — отколь взялася сила? — Трах! Ариша угодила Камнем прямо в самоход И, спасаясь, в огород Задала бедняжка тягу: 'Где-нибудь во рву прилягу!' Сзади крик: 'Лови!.. Держи!.. Стой!.. Аркань ее!.. Вяжи!..' И поймали, и связали, И старшому показали: 'Вот, разбойница, она!' Ухмыльнулся сатана, Ухмыльнулся, улыбнулся, Крякнул-ахнул, поперхнулся И, насупившись, как ночь, Грозно рявкнул: 'Чья ты дочь?' 'Фа… Фаддея…' — 'Так, Фаддея. Привести сюда злодея, Да живее, черти, ну!' И Фаддея и жену С поля шустрые анчутки Притащили в две минутки. У старшого рот свело, — Рявкнул он на все село: 'Эт-то ваше, что ли, чадо? Проучить вас, гадов, надо — Добрых всыпать вам плетей За распущенность детей!' 'Ваша власть и ваша воля'. Между тем анчутки с поля Всех пригнали мужиков. 'Вот народец здесь каков! — Сатана озлился пуще. — Разберись-ка в этой гуще! Ну, да я уж разберусь! Уж до вас я доберусь!' 'Ох, ни в чем мы не причинны, Не причинны, не повинны. — Загудела вся толпа: — Ведь девчонка-то глупа!' 'Что?! — Кругом шипела нежить. — Всех бы надо проманежить, Всем бы наперво накласть!'
