23000

– Слава Свету.

Ее слабый, еле различимый шепот, усиленный динамиками, поплыл по кают-компании.

– Слава Свету! – ответили собравшиеся.

Никто не осмелился ответить сердцем великой сестре. Каждый понимал важность происходящего. Каждый берег себя и ее. Храм тоже берегла свое могучее сердце для Последнего Разговора. Поэтому сейчас братья говорили на языке мясных машин.

– Здесь все?

– Все, Храм, – подтвердила Ц.

– Запрещаю себе ведать, поэтому спрашиваю вас на чуждом языке.

– Мы понимаем тебя, Храм, – ответил Одо.

– Я хочу дожить, – шептала Храм.

– Ты доживешь, – уверенно произнес Уф. – И все мы доживем.

– Сколько осталось ждать?

– Треть мясных суток, – ответил Геняхно, командующий движением корабля.

– Много ли слабых?

– Сто сорок шесть, – ответил Борк. – На нашем корабле – шестнадцать.

– Есть ли очень слабые?

– Есть, Храм. Братья Орийп, Дло, Юц и сестра Сан.

– Все ли сделано для поддержки?

– Все, Храм.

Храм замолчала, шевеля губами. Глаза ее полуприкрылись. Прошло несколько долгих минут. Храм снова втянула в себя воздух, зашептала:

– Сколько совсем малых?

– Двое.

– Какие они?

– Брату Хожети – два месяца, брату Моон – четыре недели.

– Им нужна внешняя поддержка.

– Мы позаботились о ней.

– Кто поддержит их в Круге?

– Двое недобитков.

Храм задумалась. Осторожно облизала губы.

– Где они? – спросила она свистящим шепотом.

– Здесь, на корабле, – ответил Уф.

– Я хочу видеть их.

Уф кивнул четырем братьям, они вошли в лифт, отправились вниз и через некоторое время вернулись, неся спящих Бьорна и Ольгу. Их положили на ковер в центр кают-компании.

Храм остановила свой взгляд на них:

– Когда они проснутся?

– Через четыре часа, – ответил брат Ев.

– Вы уверены, что они помогут нам?

– Мы уверены, Храм, – ответил за всех Уф.

– Будут ли в Круге еще недобитки, кроме этих?

– Нет, только двое.

Храм задумалась. Потом произнесла:

– Разбудите Горн. Мы хотим посмотреть этих двух.

Тбо и Мэф положили свои руки на голову Горн. И вскоре он открыл глаза. Храм подождала, пока Горн окончательно проснулся и пришел в себя. И осторожно тронула его сердце. Сердце Горн отозвалось. Небольшое тело его, погруженное в ванну, вздрогнуло. Слегка выпученные глаза уставились на двух спящих.

Храм и Горн заговорили сердцем.

Они смотрели лежащих на полу Бьорна и Ольгу. Это продолжалось 27 минут. Затем сердца их смолкли. Горн зевнул, вздрогнул, колебля молочную поверхность вокруг его седой головы, и снова погрузился в сон.