В том странном положении, в котором оказался он со своей ученицей, Роуэн не видел советчика, которому мог бы внять, выбирая дальнейший путь. Настаивать на браке он опасался из страха потерять ее навсегда. Мисс Гейл Реншоу оставалась для него загадкой. Отказываясь принять респектабельную жизнь, которую он был готов ей предложить, она в то же время боялась, как бы их не застали в одной постели и не приняли ее за его содержанку. Она была такой же заложницей страсти, как и он сам.
«Добровольная заложница желания — пока».
Она просила дать ей время, чтобы привыкнуть, а он стремился завоевать ее всю без остатка, включая сердце, разум и тело.
«Но времени у меня, возможно, как раз и нет».
Сжимая ее в объятиях, он смотрел, как она спит, озаренная призрачным светом лунного сияния, проникающего в окна. С его стороны было эгоистично задерживаться здесь. Он знал, что должен осторожно выбраться и вернуться до рассвета к себе, чтобы никто не заметил, что он в неурочный час не в постели.
Через неделю наступало полнолуние, и потребность держать Гейл рядом и в безопасности была такой же реальной и ощутимой, как и страх, который он когда-либо испытывал в жизни.
«Было сказано, что один из нас падет. Может, стоит держаться от нее подальше, чтобы уберечь от беды, если одному из нас грозит опасность? Или, напротив, спрятать за свою спину, чтобы защитить от любой внешней силы? Будь я проклят, если сделаю это! Будь я проклят, если не сделаю!»
Глава 20
Следующий день выдался спокойным, что само по себе нервировало. Роуэн уже предупредил Картера, чтобы оставался начеку, намекнув, что один из пациентов предупредил о новой волне квартирных краж, прокатившейся по району. Еще он велел Барнаби держаться недалеко от дома и не спускать глаз с женщин, когда они выходят по делам. Искренне сомневаясь, что миссис Уилсон грозит хоть малейшая опасность, когда она ходит покупать угрей, рисковать Роуэн все же не собирался.
Гейл он решил держать рядом, пока угроза не минует. День этот проходил для нее, как обычно, в лаборатории, где они работали бок о бок, документируя последние изменения в условиях проведения опытов.
Когда после обеда зазвонил колокольчик и Картер пошел к дверям, Роуэн изо всех сил старался сохранять спокойствие в ожидании падения молота.
«Господи, пожалуйста, пусть это будет Ада Фезерстоун с просьбой дать сахарные пилюли или головная боль у леди Прингли».
— Посыльный от Блэкуэлла.
Картер подал ему записку, и Роуэн взял ее онемевшими пальцами.
— Мисс Реншоу. Идемте со мной. У нас вызов. — Он сунул записку в карман, и они галопом направились к двери. — Картер, скажите Тео, чтобы срочно готовил карету. Если она не будет готова, когда спущусь вниз, пусть остановит наемный экипаж.
Картер позвонил Тео в колокольчик, уверенный, что Тео будет ждать внизу, и последовал за ними, чтобы подать пальто и получить от Роуэна последние распоряжения. Роуэн зашел в библиотеку за своим медицинским чемоданчиком, затем заглянул в кабинет на первом этаже, чтобы взять из смотровой кое-что еще, что могло пригодиться. Дом тем временем под опытным руководством Картера пришел в движение.
«Падение с лестницы. Это могло привести к перелому, травме внутренних органов или головы… чего угодно».
Он быстро выбрал все необходимое. Сознавая, что время для расспросов неподходящее, Гейл только наблюдала.
Спустя несколько минут, когда они уже находились в пути, Роуэн попытался перевести дух. Не упуская из виду значения даты, он, однако, сомневался, что падение с лестницы в собственном доме могло быть результатом подлых происков невидимого врага. Все же… нужно было подождать и посмотреть.
— Это жена Блэкуэлла. Она упала с лестницы, и Эш послал за нами, сказав, что это срочно.
Гейл кивнула:
— Они недавно поженились, да? Он говорил о ней с такой нежностью.
— Я забыл, что вы встречались.
— Мистер Блэкуэлл и мистер Радерфорд показались мне такими милыми. Тебе повезло с друзьями.
— Да. — Роуэн опустил взгляд на свои запястья со следами шрамов. — Очень повезло.
Они ехали не так быстро, как хотелось бы Роуэну, но прибыли на место довольно скоро. Выпрыгнув из кареты, прежде чем она остановилась, Роуэн подал руку Гейл и взял саквояж. Взбежав на крыльцо, вошел без всяких церемоний.
Годвин стоял у двери.
— Доктор Уэст! Слава Богу!
Пока Роуэн снимал пальто, Эш сбежал по ступенькам лестницы.
— Где ты, черт подери, пропадал?
На его лице читался испуг.
— Она что-нибудь сломала?
Они уже оба поднимались наверх, и Роуэн пытался определить, что его ждет.
— Не думаю, но ей… очень плохо! Годвин послал за мной, как только это случилось. Она сказала, что ощутила жар и головокружение. Падение было ужасным, Роуэн. Произошло что-то страшное!
— Жар и головокружение были у нее до падения? Или после?
— Дейзи сказала, что до! Может, она…
Роуэн поднял руку, чувствуя сзади присутствие Гейл. Они достигли двери спальни.
— Я не занимаюсь гаданием. Дай осмотрю ее сначала, потом будем высказывать соображения и делать выводы, ладно?
Эш кивнул.
— Подождал бы ты здесь, Эш. Или лучше внизу.
Роуэн знал, какой услышит ответ, но должен был сделать попытку.
— Нет.
Глаза Эша сверкнул и ледяной решимостью, и Роуэн перевел взгляд на Гейл.
— Будьте рядом.
Моля Бога, чтобы Эш не путался под ногами, он толкнул дверь. При первом взгляде на Кэролайн стало ясно, что состояние очень тяжелое. С расширенными от страха глазами она корчилась от боли и смогла лишь чуть приподнять голову. Ее тут же накрыла новая волна тошноты.
Лоб на ощупь был холодный и липкий от пота. Заставив себя улыбнуться и успокоить больную, Роуэн приступил к первому этапу осмотра.
Ощупав живот, с чувством облегчения исключил аппендицит, но то, что он обнаружил, испугало его еще больше.
«Жар, сопровождающийся расстройством желудка».
Гейл протянула ему стетоскоп, и Роуэн с тревогой послушал учащенное сердцебиение и поверхностное дыхание.
«Если так будет продолжаться, у нее наступит гипервентиляция легких или шок».
— Гейл, побудьте с ней и постарайтесь успокоить, как можете. Мне нужно поговорить с Эшем.
