сияющий золотом мундир отлично гармонировал со всей обстановкой Лазурного побережья.
— Ах, инспектор, почему вы не поднимаетесь наверх? — вскричал полицейский, — Я жду вас.
Дафф покачал головой.
— В этом не было необходимости, господин комиссар. Мне известна оперативность французской полиции. И я стремлюсь выразить вам свои поздравления за разработку этого дела. Я беседовал с участниками путешествия, и меня поразила проницательность, которую вы проявили при расследовании.
— Хотя это и не совсем верно, зато чересчур любезно с вашей стороны!-—покраснел комиссар.
— К счастью, надобность в дальнейших действиях отпадает, — уверил его Дафф. — Перед нами ярчайший пример самоубийства. Даю стопроцентную гарантию.
На лице комиссара появилась улыбка радости и облегчения.
— Счастлив слышать это из ваших уст. Значит, уже не надо «искать женщину»?
Дафф только рассмеялся.
— Искать не надо. Женщина уже есть. Жена умершего. Он страстно любил ее, она его оставила. С разбитым сердцем Хенвуд попробовал жить сам. Ничего из этого не получилось. Отсюда и самоубийство.
— Ах, женщины, месье. Всегда женщины. За сколько страданий и горя они в ответе? И все-таки разве мы можем обойтись без них?
— Должно быть, нет, — согласился Дафф.
— Никогда! — с силой воскликнул комиссар. — Доктор Лофтон объяснил мне, зачем вы здесь, инспектор. Я разделяю ваше мнение о самоубийстве. Сейчас напишу рапорт, и дело закончено.
— Очень хорошо, —кивнул Дафф. — Значит, экскурсия может отправляться в дальнейшую дорогу?
Комиссар заколебался.
— Не сразу. Сперва я должен зайти в комиссариат. От них зависит окончательное решение. Я вам позвоню. Воприг!
— Бонжур! — повторил Дафф с йоркширским акцентом. Комиссар торопливо вышел. А к Даффу тут же подлетел Лофтон.
— Ну что? — спросил он.
— Надеюсь, все будет в порядке. Комиссара убедить удалось. Но он должен подать рапорт и получить окончательное решение. Подождем его звонка.
— Я буду в гостинице, — сказал Лофтон. — Естественно, хотелось бы сразу узнать, что они постановят. В 16.36 отходит поезд «люкс». Хорошо бы нам уехать на нем.
Прошел целый час, прежде чем комиссар сообщил по телефону, что экскурсия может отправляться, куда ей нравится. Торопливо черкнув записку Лофтону и приказав служащему ее вручить, Дафф пошел на телефонную станцию.
— Закажите, пожалуйста, разговор с гостиницей «Палас» в Сан-Ремо и пригласите к телефону миссис Хенвуд (она же Сибилла Конвей).
Сделав такое распоряжение, Дафф уселся в ближайшее кресло и стал ждать. Вскоре запыхавшийся телефонист сообщил, что Сибилла Конвей на связи.
Дафф поспешил в указанную ему кабину.
— Алло, алло! — заорал он в трубку. Причиной того, что инспектор кричал во все горло, было полное недоверие к телефонной связи французов.
В ответ прозвучал слабый, но мелодичный голос:
— Кто хотел побеседовать с миссис Конвей?
— Я. Инспектор Дафф из Скотленд-Ярда.
— Не слышу. Инспектор какой?
— Дафф, Дафф!
— Вы говорите слишком громко. Сливаются слова.
Даффу сделалось жарко: наконец он осознал, что ревет как раненый бык. Смутившись, инспектор стал говорить тише и выразительнее.
— Я инспектор Дафф из Скотленд-Ярда. Мне было поручено расследование дела об убийстве мистера Дрейка, участника путешествия вокруг света. Сейчас я в Ницце. Приехал на следующий день после трагической смерти вашего мужа Уолтера Хенвуда.
— Так, я слушаю, — послышалось в ответ.
— Я хочу выразить вам свое искреннее соболезнование…
— Спасибо. У вас ко мне какой-то вопрос?
— Да. Может, вы бы сумели поделиться со мной фактами, которые бы пролили свет на причины его смерти?
— Доктор Лофтон сообщил мне, что он покончил с собой, это верно?
— Нет. — Голос Даффа зазвучал глуше. — Вашего мужа убили.
Наступило молчание.
— Вы меня слушаете? — забеспокоился Дафф.
— Да, — тихо ответили ему.
— Я уверен, что смерть мистера Хенвуда связана с преступлением в Лондоне, — продолжал Дафф.
— И вы не ошибаетесь, инспектор, — произнесла миссис Конвей после минутной паузы.
— Что вы сказали?! — вскричал Дафф.
— Только то, что в известном смысле перед нами не два, а одно преступление.
Даффу показалось, что он задохнется.
•— Как вы объясните свои слова?
— Мы поговорим при личной встрече. Это длинная история. Ведь вы приедете в Сан-Ремо с группой Лофтона?
— Конечно. Наш поезд отходит сегодня в 16.36. Значит, у вас я появлюсь около половины седьмого.
— Буду ждать. Муж из-за меня не хотел ничему давать огласки. Боялся, что это помешает моей театральной карьере. Ну а теперь я решила все рассказать. Справедливость должна восторжествовать любой ценой. Видите ли… Я знаю, кто убил Уолтера!
Воротничок рубашки стал вдруг невыносимо тесен инспектору. Кровь застучала у него в висках.
— Знаете?..
— Да.
— В таком случае, ради бога, не будем больше рисковать. Назовите его немедленно…
— Могу лишь сказать, что это мужчина, путешествующий с группой Лофтона вокруг света…
— Но его фамилия, фамилия!!!
— Не знаю, какую он носит теперь, но несколько лет назад во время нашего знакомства его звали Тимоти Эвер. Сейчас у него другое имя.
— Откуда вы это знаете?
— Муж написал…
— И что же, оп не назвал вам его нынешнюю фамилию?
— Нет.
— Выходит, именно этот человек убил Дрейка? — Дафф затаил дыхание.
— Это вам тоже муж сообщил?
— Да. Его письмо вы увидите сегодня вечером.
— Но преступник, кто он?! Вы утверждаете, что несколько лет назад были знакомы. А сейчас вы бы могли опознать его?
— Конечно. С первого взгляда.
Дафф вытер потное лицо. Наконец-то!
— Алло, алло, вы слушаете?
