— Но куда?
— Он у человека, который недавно стрелял из револьвера.
Марк испытующе посмотрел на вторую кровать.
— Думаете, ключ у него?
— Нет, — уверенно сказал Чан, — у мистера Тэйта его нет. Ключ находится у убийцы, не постеснявшегося в собственных целях использовать недуг мистера Тэйта. Он явился сюда за своей вещью, нашел мистера Тэйта без сознания, выбежал из каюты, выстрелил, вернулся снова и, прижав руку Тэйта к револьверу, бросил оружие на пол. Столь пронырливого преступника я еще не встречал и буду счастлив завтрашним утром сдать негодяя на попечение моего старого приятеля капитана Фланнери.
Время улова
Кеннуэй с облегчением встал. Чарли спрятал револьвер в карман.
— Слава богу, — сказал Марк, — у меня с души свалился огромный камень. — Он взглянул на постепенно оживающего Тэйта.
Чан подошел к дверям.
— Наложите на ваш рот печать! Никому ни слова из того, что я здесь говорил. Мы должны его схватить. А пока наш зверь ничего не подозревает. Пускай думает, что его планы удаются. Наша задача только облегчится.
— Понимаю, — кивнул Кеннуэй. — Можете на меня положиться.
Чан уже распахнул дверь, но Кеннуэй остановил его.
— Погодите, инспектор. Если вы случайно встретите Памелу, попросите, чтобы она подождала меня наверху. Примерно через полчаса, как только Тэйт уснет…
— Хорошо! — улыбнулся Чарли. — Буду счастлив выполнить роль подобного посла.
— Не надо искать ее специально. Просто… в последний вечер я хотел сказать ей «до свидания»… Знаете… Я обязательно должен попрощаться.
— Попрощаться? — удивился Чан.
— Ну да… Вы же сами как-то говорили, что управлять своей судьбой способен каждый человек…
— Но я забыл добавить, что человек трусливый, — заторопился Чан. — Мой разум был настолько занят другими делами, что я позволил себе ошибочно процитировать пословицу. Тысячу раз прошу прощения!
— Что? — промолвил растерявшийся Кеннуэй, но Чан уже вышел в коридор и закрыл за собой дверь.
Капитан теплохода ждал его в холле.
— Я узнал о покушении на вас, — произнес он. — И предлагаю вам место в своей личной каюте.
— Признательность моя бесконечна, но подобная предосторожность, право, не нужна.
— Какая предосторожность? Я делаю это для себя, а не для вас. Мне не хочется иметь никаких неприятностей. Я вас жду. Это приказ капитана корабля!
— Что ж, приказы должны выполняться! — поклонился Чан.
Памелу Поттер он отыскал в салоне. Едва заметив Чарли Чана, юна отложила книгу и посмотрела на него с тоской.
— Как же случилось, что на вас было совершено покушение?
Чарли пожал плечами.
— Разве это важно? Не стоит переживать о такой ерунде. У меня к вам поручение: Кеннуэй просил, чтобы вы не торопились ложиться, а подождали его.
— О, здесь что-то кроется!
— У Тэйта снова приступ…
— Как это печально…
— Ему уже лучше. Кеннуэй скоро появится. — Девушка молчала. — А ведь Марк очень симпатичный человек, — прибавил Чарли.
— Продолжающий меня нервировать, — решительно дополнила девушка.
— Вполне понимаю ваши чувства. Но окажите мне личную любезность: дождитесь его и разрешите ему понервировать вас еще разок.
— Хорошо, — кивнула девушка, — но только из уважения к вам.
Едва Чан удалился, Памела снова взялась за прерванное чтение. Но скоро отложила книгу и вышла на палубу. Сейчас Тихий океан не оправдывал своего названия. Где-то над ее головой время от времени выла охрипшая от беспокойства сирена.
И вдруг рядом с девушкой возник Кеннуэй.
— Добрый вечер! Чан передал тебе мое поручение?
— Спать еще все равно рано. Разве уснешь при реве?
— Нормальный и даже милый рев, — пожал плечами Кеннуэй. — И вообще, знаешь, мир удивительно приятен!
— Откуда вдруг такой наплыв хорошего настроения?
— К тому у меня масса причин. Все прекрасно, завтра возвращаемся. Я передаю Тэйта его сыну, а потом меня ожидает свобода! Я… ну вот, опять сирена прерывает разговор.
— Что ты говорил, я не слыхала? — спросила девушка, когда наступила тишина.
— Что? Ах, да. С завтрашнего дня я буду заниматься только собой.
— Великолепная перспектива!
— Наверное. На случай, если я не увижу тебя завтра утром…
— О, увидишь, не беспокойся.
— Я только хотел сказать, что безумно был рад с тобой познакомиться. Ты необыкновенное создание. Не знаю, что бы я делал без тебя в этой поездке. Я буду о тебе постоянно думать, но… никаких писем…
Опять завыла сирена. Однако Кеннуэй продолжал что-то говорить. И вдруг девушка, глядящая на него, показалась ему исключительно красивой. Он привлек ее к себе и поцеловал.
— Ладно, — промолвила она, — если ты хочешь, конечно.
— Чего хочу? — спросил он.
— Ну… выйти за тебя. Ведь ты об этом спрашивал?
— Не совсем…
— Очевидно, я не расслышала… Мне почудилось, что ты делал мне предложение?
— Просто выражал надежду, что ты выйдешь замуж за какого-нибудь симпатичного мальчика и будешь счастлива.
— В таком случае извини.
— Подожди, подожди! Ты бы в самом деле согласилась?
— Зачем об этом говорить? Ведь ты ничего подобного не спрашивал.
— Но теперь спрошу. Я уже спрашиваю!
Снова сирена. Однако Кеннуэй не терял времени на слова. Памела освободилась из его объятий, только когда наступила тишина.
— Значит, ты меня и вправду любишь? — спросила она.
— С ума по тебе схожу! Но я уверен был в отказе. И потому молчал. Значит, ты не отвергаешь меня?
— Это было бы смешно!
— Какая прекрасная ночь! — вздохнул Марк, ибо в его глазах она действительно была прекрасной.
Они отправились искать кресла. В очередной раз пронзнтельно завыла сирена.
— Того, кто ее включает, завтра ожидает большой сюрприз. Он столько получит на пиво, что, должно быть, потеряет от радости сознание, — произнес Марк.
