счастлива.
— И в другое время тоже, — мягко сыронизировала Марджери.
Они подошли к остановке автобуса, который, как обычно, опаздывал. Молча девушки наблюдали, как за границей огней на мгновение повис самолет и потом заскользил вниз вдоль посадочной полосы с уверенностью птицы, возвращающейся домой.
По дороге домой Марджери была необычно молчалива. Миссис Райли приготовила для них копченую рыбу, пирог и чай. Съев рыбу, по паре кусков пирога и выпив по три чашки чая, девушки заверили хозяйку, что они в жизни не ели ничего вкуснее. А потом Марджери медленно сказала:
— Знаешь, тебе лучше быть осторожной с этими техническими лекциями, да и мне, конечно, тоже. Мы можем провалиться на них.
— Мы можем провалиться на чем угодно, — мрачно уверила подругу Памела, беря кусок рулета — самое последнее кулинарное изобретение миссис Райли. — На всем. Например, на «первой помощи» или на устном экзамене. Или на том, как подавать на стол. Да просто на внешнем виде. На всем! — Она собрала крошки с тарелки. — Нельзя сказать, что нас об этом не предупреждали. Предупреждали с самого начала.
Девушки задумчиво смотрели в свои чашки с чаем.
— И тем не менее, — убежденно добавила Памела, — я знаю, кто и что мне угрожает. Это мистер Карсон и его лекции.
Позже, в тот же вечер, когда к ним присоединились Лорна Франтон-Джеффри и Юдифь Уотерс, девушки пришли к единогласному мнению, что мистер Карсон будет для Памелы самым трудным препятствием на пути к получению заветных «крыльев».
— Проблема в том, — авторитетно заявила Лорна, откинувшись на спинку самого лучшего кресла в доме и поигрывая бутербродом с мясным паштетом, — что ты, дорогая Памела, влюблена.
Девушки, привыкшие к ее еще более неожиданным заявлениям, не обратили на это внимания. Лорна задумчиво откусила от бутерброда.
— Нет, конечно, не в мистера Карсона, — подруги громко рассмеялись над нелепостью этой мысли, — но в полет. — Она глубокомысленно кивнула. — Это так же, как быть влюбленной в мужчину — ты не смотришь на вещи реально.
— Нет, это, конечно, не так. — Памела вздохнула. — Но быть так близко к осуществлению мечты! Я не могу не воображать, как это будет. — Она встала и начала собирать чашки на поднос.
— А Роджера Карсона, — сказала Лорна, — просто не может не задевать то, что ты мечтаешь во время его драгоценных лекций. — Она взяла свою записную книжку. — Знаешь, что тебе сейчас надо делать? Ты должна пересесть со стола у окна, учить наизусть лекции по технике и не спускать своих голубых глаз с прекрасного лица мистера Карсона.
Она очень медленно поднялась и посмотрелась в зеркало над камином.
— И все же лично я думаю, — продолжила Лорна, поправляя завиток волос на лбу, — что бывает и хуже.
Следующие две недели Памела пыталась в точности исполнить данные ей инструкции. Она сидела в центре аудитории, подперев ладонями подбородок, как будто удерживая свою хорошенькую головку от соблазна повернуться к окну. Ее глаза смотрели только в лицо мистеру Карсону или на доску, и никуда больше. Но в них было то же самое удивленное и мечтательное выражение, с каким Памела смотрела на самолеты за окном, представляя себя далеко, за тысячу миль отсюда. Если мистер Карсон задавал ей вопрос, она немедленно отвечала, и голос ее слегка дрожал, как будто она рассказывала о чудесах Афин или Рима. Когда подошло время экзаменов, то стало заметно, что рисунки самого мистера Карсона стали чуть-чуть неровными и что временами он над чем-то задумывался и становился несколько рассеянным.
В ночь перед экзаменами всех охватило лихорадочное беспокойство. В первый день девушки должны были сдавать утром устный экзамен и отвечать на вопросы по произвольной теме, а днем им нужно было письменно изложить, как надо оказывать первую помощь, и ответить на технические и административные вопросы. На следующий день был практический экзамен.
Утром они стояли перед дверью, за которой сидел, обычно добрый, старший офицер, ответственный за этот курс, но сегодня он представлялся им чудовищным монстром, готовящимся уничтожить их одну за другой.
Юдифь была первой на устном экзамене.
— Подожди, не заходи, пока мы не увидим ее лицо, когда она выйдет, — сказала Марджери. — Тогда поймем, на что это похоже и чего нам ждать.
Несколько минут девушки воображали Юдифь, испытывающую муки и унижение от своего невежества. Но, вопреки их мрачным пророчествам, она вышла улыбаясь, легко прошла вдоль очереди, держа вверх большой палец. Все вздохнули с облегчением.
— Конечно, она все знала, — проворчала JIopна. — Все справедливо. Но когда мы выйдем, то будем выглядеть гораздо хуже.
Настроение в тесном коридорчике снова упало. Все занервничали. Лорна в очередной раз подкрасила губы. Марджери лихорадочно листала свои записи.
— Как вы думаете, будут спрашивать о корпусе самолета?
— Корпус самолета… — сказал кто-то. — Я не думаю. А вы выучили про него? Ну-ка посмотрим быстренько на всякий случай.
— Сколько драхм в фунте? — спросил еще кто-то. Девушки лихорадочно зашелестели учебниками. Дверь открылась, и вышла Кэрол Пейн. Она тоже выглядела счастливой. И так продолжалось, пока все девушки не проделали короткий путь в кабинет и обратно — все до одной выходили, радостно улыбаясь.
Обедали все вместе в столовой для персонала аэропорта. На их крыльях выросли перышки. Настроение было отличное.
Памела ела обед, то и дело заглядывая в тетрадь. Она все знала и была вполне уверена в себе, но читала еще и еще раз, просто чтобы снова убедиться в том, что она ничего не упустила.
Секретарь старшего офицера вошла в столовую, когда девушки пили кофе, и быстро раздала им листки, на которых было написано время и место практического экзамена по оказанию первой помощи и раздаче еды в самолете.
«Первая помощь — в десять. Обслуживание обед — в двенадцать в столовой управляющего», — прочитала Памела на своем листке.
Девушки изучали направления, сочувствуя или завидуя друг другу.
Оказать первую помощь будет достаточно легко. В конце концов, ты не будешь перевязывать людей, которые ранены на самом деле, на все будет время, и осложнений быть не должно. Но, обслуживая столы, ты на самом деле должна разносить настоящую еду голодным людям. Известно, что это трудная задача и во время обычных занятий. Но на этот раз кто- то в столовой будет следить за тобой и ставить оценку, может быть разрушая надежду на карьеру стюардессы. Совершенно точно, что ноги во время экзамена станут менее проворными, руки с тарелкой супа начнут слегка дрожать, а память может подвести.
Правильно ли постелила скатерть? Есть ли чистая сложенная салфетка на руке? Подают ли овощи слева? Улыбаться ли, принимая заказ? Правильно ли она держит ложку и вилку, подавая закуски? Не забыла ли девушка сказать «сэр»? Экзаменатор будет задавать эти вопросы и еще множество других, не менее коварных.
— Ну ладно вам, девочки, — сказала Лорна, прикуривая сигарету и медленно, с наслаждением выпуская дым. — Столовая управляющего! Подумаешь, завтра в это время все уже будет позади. Будем кричать от радости или плакать. Подружки, отложите книги и давайте немного прогуляемся перед письменной работой.
Три девушки вышли из столовой и, пройдя по широким просторным коридорам, выбрались на свежий воздух. Солнце светило по-осеннему неярко. Они смотрели вслед группе людей в форме, шагавших к машине. Их загорелые лица выглядели по-летнему на фоне темно-синих костюмов. На сумках — яркие ярлыки отелей: «Queen's Hotel», «Bermuda», «Emerald Rock», «Nassau». Кто-то нес цветные лиссабонские корзины, огромные пакеты, в которых наверняка были подарки для детей.
