святых вперемешку с какими-то знаками. Вокруг стола стояли низкие стулья, обитые темно-красной тканью. В противоположном углу находился диванчик, такого же цвета. Радом с ним размещался шкаф, среднего размера, сверху до низа набитый книгами, связками и прочими атрибутами.
Усевшись за стол, я посмотрела на свою подругу. Она вела себя вполне спокойно, в отличие от меня.
— А, Оленька это ты?
В комнату, где были мы, зашла девушка примерно двадцати лет. Она была довольно красива, с приятной улыбкой и спокойным голосом. Глаза ее были голубого цвета, они словно светились в темноте от своей яркости.
— Евгения Анатольевна, здравствуйте! Я снова к вам.
— Ну, рассказывай, что тебя на этот раз привело сюда?
— Это не совсем сеанс. Я хотела с вами посоветоваться… — Оля занервничала.
Я ошарашено посмотрела на свою подругу.
Ну ничего себе! Давно ли экстрасенсы на пару с гадалками заделались в психологи?
Это что-то новенькое. Но больше всего меня поразило то, что они разговаривали как давние подруги. И это «снова», значит, Оля уже приходила сюда! Хм… Тогда почему она не знала сюда дороги? Забыла?
В своих догадках я пропустила половину их разговора. Но то, что последовало дальше, ввело меня в полное недоумение.
— Так вот какая твоя Ульяна… — Евгения Анатольевна изучая, посмотрела на меня.
«Я-то тут причем?»- мелькнуло у меня в голове. — «Неужели она уже успела про меня что-то наговорить?»
— Вы с Олей подруги?
— Да. Мы с ней в одном классе учимся. То есть мы не просто одноклассницы, мы знаем, друг друга с детства, — отчеканила я.
— Интересно… Думаю тебе тоже есть, что рассказать.
— Ммм… Нет.
Она пристально смотрела мне в глаза. Здесь она напомнила мне меня саму, так как я сама всегда смотрю в глаза своему собеседнику. Если честно, это стало мне небольшим уроком, потому что довольно неприятно находиться в такой ситуации.
— Что ж. Нет, так нет, — затем Евгения Анатольевна полностью обратила свое внимание на Олю. — Ну, так какие у тебя проблемы?
— Это личное, но думаю, вы меня поймете…
Тут в комнату зашел парень, среднего роста. Он грациозно присел на выше упомянутый диванчик и развернулся всем телом в нашу сторону.
— А, это ты Фред?
Олька заулыбалась и потупила глаза. Даже в таком темном помещении было видно, как она покраснела, увидев его.
Время от времени я переводила свой взгляд то на парня, то на свою подругу. Ну еще бы не положить глаз на такого красавца. Я чувствовала, что тоже начинаю краснеть.
У Фреда были темные волосы, красивые карие глаза. Лицо отдавало холодом, даже равнодушием которое заставляло обратить на себя внимание. Какая-то резкость и одновременно мягкая красота. В нем было что-то готическое, необыкновенно прекрасное и в то же время пугающее. В глаза бросалась серебряная серьга на ухе.
Одет он был во все черное. На ногах, несмотря на то, что на улице не было дождя, были армейские шнурованные сапоги или как говорят некоторые «combat bots».
Когда он положил руку на спинку дивана, я увидела на его пальце перстень с огромным красным сердоликом, сливающимся с обивкой.
«Да, наверное, он имеет большой успех у девушек»- подумала я.
Не знаю, сколько прошло времени, но сеанс Евгении Анатольевны мне начал порядком надоедать, когда вопрос: «Ты с ним пыталась заговорить?» или утверждение: «Я вижу, что все будет отлично», — пошли по третьему кругу.
Чушь, не более. Примитивный разговор, не имеющий под собой твердой основы. О таком могут говорить только пятиклашки, которые впервые познают все прелести первой любви и прочей донимающей ерунды.
Эту самую ерунду я пыталась не слушать, вспоминая песни и напевая их про себя.
Может, я привыкла, но ароматы, от которых мне в самом начале было плохо, не смотря на то, что перед моим носом стояла вазочка с дымящимися травами, улетучились. Боже, как я здесь не задохнулась?!
Все это время Фред сидел и смотрел в нашу сторону. В начале меня это не волновало, но потом я заметила, что он очень пристально меня разглядывает. Мне стало не по себе.
Чего он вообще тут делает и как смеет слушать подробности чужой личной жизни?
На его лице изредка появлялась ухмылка, от которой мурашки шли по коже. Не знаю что со мной сегодня происходило, но никогда еще я не испытывала столько беспричинных волнений, переживаний и непонятного страха.
Тем не менее, я пыталась сделать вид, что разглядываю картину, висящую прямо у него над головой.
Когда я снова посмотрела на него, его взгляд был остановлен на цепочке, моем подарке, которую я нашла в конверте. Я быстро спрятала ее под футболку.
Через некоторое время на лице Фреда появилось смятение и беспокойство.
Прошло, наверное, часа полтора. Все это время он молчал, а его наставница или подруга, не знаю, кем ему приходится эта гадалка, морочила голову Ольке. Я не за что не хотела верить, что Оля повелась на такую ерунду. Хоть убейте ни за что на свете не смогу в это поверить.!
Я зло смотрела на Евгению Анатольевну, свою подругу, на этого незнакомца, и вообще мне казалось, что я сейчас взорвусь.
— Когда мы пойдем домой? — шепотом спросила я у Оли.
— Подожди немного. Скоро уже.
— Она, наверное, тебе уже все твое будущее рассказала. Сколько можно? — в моем голосе послышался упрек.
Даже было странно находиться в такой ситуации, потому что наверняка на месте моей подруги должна была сидеть я и восторженно слушать подробности своего будущего. Но, увы, в этот раз я могла с точностью сказать, что все это было не настоящим. Каким-то другим. В груди отчаянно звенел колокольчик, который говорил ни о чем ином как о сомнительности этой гадалки и непонятном поведении Оли.
— Пожалуйста… — подруга с надеждой посмотрела на меня.
— Ладно, — недовольно рыкнула я, прожигая пол испепеляющим взглядом.
Моя слабость — не умею отказывать людям, когда меня просят. Потом сама же и жалею…
Одни и те же вопросы, те же самые ответы. Либо я схожу с ума и у меня галлюцинации, либо с ума сошла моя подруга… Мне вспомнился фильм «День сурка», только сейчас, похоже, был «час сурка», а роль Билла Мюррея играла я.
Фред резко встал и молча пошел к выходу.
— Ты куда? — удивленно спросила Евгения Анатольевна.
— Погулять, — нервно и грубо ответил парень.
Гадалка посмотрела на меня, потом вслед уходящего Фреда.
Я хотела последовать его примеру, потом решила все же подождать свою подругу. Тем более путь одной по улицам и закоулкам не очень-то впечатлял.
Прошло еще пол часа и, о чудо, мы пошли домой!
Когда я вышла из фургона, на улице уже было темно. На небе горели звезды. Ярмарку освещали тысячи фонарей. Сейчас здесь было гораздо красивее, соответственно народа было во много раз больше.
