указанному адресу. Это наш человек, который сделает все остальное, но вас я прошу оказать ему некоторое содействие, по мере возможности.
— Можете на меня рассчитывать.
— Так. Правдина, по логике вещей, должны арестовать, по банальному делу — а тут все чисто, никакой подтасовки не требуется, он уже все сделал сам. Это входит в план.
— Хорошо придумано, — одобрительно кивнул Тураншо.
— Если поднимется шум, это будет лучшим подтверждением вашего профессионализма, — заключил босс.
У Марка приятно защекотало в животе, в уме нарисовались цифры будущего вознаграждения, новый автомобиль и вилла на побережье, но пробежала тень беспокойства. «А не испытывает ли меня этот кабан, — подумал он, пытаясь угадать тайные мысли босса. — Самое время проявить еще одну сторону моей натуры».
— Мне кажется, это расточительно, — сказал он. — Не слишком ли дорога цена — терять союзника, полезный элемент идеологической борьбы, просто ради небольшой шумихи? Да и с точки зрения морали…
— Оставьте, — махнул рукой босс. — Этот журналист — глупая, ненадежная личность, и от такой потери мы только выиграем. Такие персонажи только дискредитируют наше дело. Но использовать надо все, выбор у нас невелик. Что же касается морали, то самая высшая мораль — это победить в нашей борьбе. И насчет шумихи — нас, собственно, не очень волнует реакция русских. Я не был в России, но знаю — там люди совершенно равнодушны к вопросам свободы, не так ли? Гораздо важнее резонанс именно в нашей прессе. Общественное мнение у нас — вот на что мы должны оказывать влияние.
У Марка испортилось настроение. «Проклятье, какую глупость я сказал, — досадливо подумал он. — Все-таки иногда проявляю себя как недостаточно тонкий психолог». Ему захотелось побыстрее покинуть кабинет, но босс был явно настроен на доверительную беседу.
— За Правдиным мы наблюдаем давно, — продолжил тот. — И имеем некоторые факты, характеризующие его не совсем хорошо. Например, он израсходовал часть средств, направленных нами «на поддержку национальных культур». Была запланирована серия передач о насильственной русификации коренных народов Сибири — это шло по линии Юнеско — тут и поездки журналистов в отдаленные населенные пункты, и финансирование местных организаций, и подарки. Средства поступали регулярно, а отдачи — неадекватно мало.
— Вот как?
— Да. Так что этого Правдина несложно будет спровоцировать — его моральный облик нам ясен. Не стоит возлагать на него большие надежды. Есть и другие — потом я вас ознакомлю с новой программой по линии туризма.
— В-смысле, использование туристического прикрытия?
— Да нет, — босс поморщился, и Тураншо опять почувствовал неприятное покалывание в спине. — Не в этом дело. Туризм плохо влияет. Посещая Россию, наши граждане могут быть обмануты. Русские — скрытный народ, они привыкли ко лжи, они всегда стараются показать себя с лучшей стороны, и это может ввести в заблуждение доверчивых путешественников. Внутри русские злобны и агрессивны, и любят только себя…
Марку понравилось то, что говорил шеф. Хотя он и видел, что тот совершенно не понимает русский менталитет. Ведь на деле обстоит как раз наоборот — русские вовсе не скрытны, они просто не настолько умны, чтобы научиться скрывать свои недостатки. Они любят ругать свою страну и свое правительство перед иностранцами, находя в этом странное удовольствие. И совсем не умеют показывать то немногое хорошее, что в них есть, принимая наличие этого хорошего как должное. А ведь все нужно уметь и выгодно подать, и продать. Не все народы обладают коммерческой жилкой, поэтому не все еще достигли цивилизованных высот…
— Одна из задач прессы, — продолжал шеф, — не просто формировать негативный образ недружественной державы, но и сделать ее непривлекательной для туризма. И лучше если это идет из первых рук, от самих жителей, и тем более от авторитетных общественных деятелей или политических обозревателей. К переводным статьям больше доверия. Плохое обслуживание, проблемы с транспортом, высокие цены, перебои с электричеством и отоплением, теракты — все это замечательно, и все это снижает желание посетить страну. А чем меньше личных контактов, тем легче поддерживать нужный образ. Конечно, ездить будут всегда, но при хорошей обработке через прессу даже личные впечатления воспринимаются иначе. Потому так важно дружить с представителями второй древнейшей.
— Хе-хе, да уж, эти журналисты… — хихикнул Марк.
— И все-таки, — развел руками босс, — сейчас от них немало пользы. Тем более на этом фронте у нас все довольно благополучно. Кто платит, тот и заказывает музыку. Руководству изданий платим мы, а они осуществляют отбор материала для публикаций. Даже не требуется дополнительно поощрять журналистов — всегда найдется достаточное количество тех, кто не за страх, а за совесть пишут полезные вещи. Если опубликованный материал неугоден властям — еще лучше, это повод лишний раз обвинить их в притеснении. Как говорится, весь выигрыш — заведению. А Правдин, к слову сказать, слишком много на себя взял, и даже позволил себе давить на нас. Забыл, что и без него хватает писак. А польза от них огромна, даже от работников средних способностей. Слово — оружие. И не только слово. Много хороших средств существует. А чем плох такой проект, например — заказывать в Китае дешевые, но недолговечные, невысокого качества, товары или комплектующие, и продавать их в Европе под названиями, вызывающими ассоциации с Россией. Например, «Калинка», «Тройка» и так далее. Или, к примеру, снимаем кино. Если в киносценарии фигурирует русский — актер подбирается такой, кто может вызвать своим видом отвращение. И тому подобное. К этой нации не должно быть никаких симпатий, ничего положительного. Она легла поперек истории, и мешает движению. Чтобы ни произошло в будущем, но население цивилизованных стран будет только приветствовать, когда мы начнем стирать их в порошок. Не будет никакого сочувствия. Это самое главное на сегодняшний момент — формирование массового сознания. И тут все средства хороши. Ничем нельзя пренебрегать. Мы ведем самую настоящую войну, и ставки велики — это набитая сокровищами шестая часть нашей планеты. Именно нашей, и это по праву должно принадлежать нам…
Глава четырнадцатая
В аду
Никогда Марк еще не испытывал такого нежелания ехать. Но работа есть работа. Ему доверяют, его ценят и, в конце-концов, прилично платят. Хорошо, что на этот раз не нужно карабкаться в горы — центр переместился в город.
Встретившись со старыми знакомыми, француз почти успокоился.
— Пашлы, што пакажу, — Иса поманил его пальцем и пошел к сараю.
Дверь была закрыта на засов.
— Харошую дэвачку хочишь?
— Нет, спасибо, не сейчас, — вежливо отказался Марк.
Когда глаза привыкли к темноте, он разглядел в углу что-то белое. И вздрогнул, когда оказалось, что это девушка-подросток, которая вжалась в угол и безмолвно смотрела на вошедших. Она была совершенно обнажена, несмотря на холод, а от связанных за спиной рук к металлической скобе тянулась веревка.
Марк, заикаясь, ответил:
— Н-нет, не надо, н-не хочу… — он уловил странный запах, и к горлу подступила тошнота.
— Зря, для дарагих гастэй дэржим, такая ягадка, — Иса закурил и молча простоял минуту.
Внезапно он подошел к девушке и прижал зажженную сигарету ей к плечу. Раздался надрывный крик, и Марк, пошатываясь, вышел наружу. В глазах его потемнело, он с трудом дошел до скамейки и сел, тяжело дыша.
