Нужный дом нашелся быстро, беда в том, что преследовали бегали не хуже дейминов. Братья выбили дверь в магической лавочке, попутно обезвредив слабенькое охранное заклинание, и рванули к запыленному зеркалу. Чары перемещения откликнулись неохотно на чужой земле, но вскоре серый, уходящий в бесконечность, зеркальный коридор уже открылся перед темными. Они бежали что было сил, стараясь попасть в любое доступное зеркало на том конце коридора. И когда они уже почти исчезли из лавочки, но еще не проявились там, куда так торопились попасть, объявился маг.
Оба деймина со всего разбега впечатались в гладкое холодное стекло и были с силой отброшены назад. Маг успел в последнюю секунду поставить блок на зеркальный коридор, перекрывая беглецам дорогу.
На глазах у стражей порядка и злорадно ухмылявшихся шейсов из прозрачной поверхности зеркала вылетели два мужских тела. Шейн со стоном врезался в книжный шкаф, чуть не повалив его на зрителей, а старший брат свалился им прямо в руки.
Наверное, это выглядело впечатляюще, но отключившийся от страшной боли Морган не смог по достоинству оценить окончание действа.
Было уже далеко за полночь, а первый наследник престола Сумрачного Эйда продолжал работать. Форса снова одолела бессонница, в последнее время ставшая совершенно невыносимой, и спасала от нее только работа. Головоломные столбцы цифр, в которых сам дракон бы сломал не только ногу, но и шею, ложились на бумагу из-под стремительно двигавшегося пера. Расходы государства в последнее время настолько возросли, что не работай Форс по ночам, пришлось бы брать еще одного помощника.
Упрямая челка все время падала на глаза, и мужчина в очередной раз пообещал себе ее обстричь. Он протер узкими ладонями бледное лицо и на миг взглянул в окно. Там в прозрачной черноте ночи ярко сияли серебряные звезды, игриво подмигивали растущие луны. Рейвин подумал, и решил ненадолго прерваться, поставив последнюю закорючку в свой финансовый отчет.
Воздух пах цветами и теплым дыханием наступавшего лета.
Давненько он вот так не дышал полной грудью, наслаждаясь окружающим его великолепием. Руки, как обычно в минуту задумчивости, тянулись к вырезу рубашки, где на тонкой серебряной цепи висело простенькое колечко-оберег. Венчальное кольцо его матери.
Слуги шептались, что рейвин Форс хоть и добрый малый, но слегка со странностями. Подумаешь, умерла при родах рейя Элья, так это же не единственный подобный случай. Женщины умирали, и будут умирать, особенно, если у них такое слабое здоровье, как было у первой жены Блайна. И только младший наследник устраивал по этому поводу такую трагедию. Нет, жаль, конечно, славная была женщина, как и покойный рей, да и правили они мудро, хоть и не долго.
Детство Форса нельзя было назвать несчастливым, вспоминал он его с удовольствием. Воспитывали мальчика Стелла и Сиан, Морган и Найт старались всячески опекать младшего брата, но больше были заняты собственными проказами, чем общением с ним. Зигмунда потрясало спокойствие мальчишки, его сдержанность и серьезность, и частенько он приводил его в пример нашкодившему старшему сыну. Тот упрямо поднимал подбородок, сурово, совсем как его отец, смотрел из-под нахмуренных бровей, и все равно делал по-своему, не держа зла на Форса.
Блайн любил младшего сына, но он слишком напоминал ему любимую жену. Те же ореховые глаза, тонкие красивые брови, тот же прямой нос. Форс почему-то всегда боялся упреков со стороны рея, и даже видя ласковую улыбку родителя, стыдливо опускал голову. Ведь если бы не он, матушка была бы жива.
Много раз молодой человек ловил себя на мысли, что было бы проще попросить отца отпустить его служить Дракону в дальний Храм, куда потом ушла Сиан, но ни разу не решился. Рейвин обладал фантастической памятью, отличными аналитическими способностями, и заменял собой целую группу казначеев. Видя, что его помощь так нужна близким, он не мог позволить себе просить их о том, что могло дать его душе покой. В крепости Арвахо все напоминало ему о том, что его жизнь была куплена чужой смертью.
После гибели отца, Найт всерьез беспокоился за брата. Он старался проводить с ним как можно больше времени, ведь никто не мог лучше понять их, кроме них самих. Близнецы Дэйд и Дэйя, свобные брат и сестра, все равно были иными, и Сиан рано приучила их к самостоятельности, к тому, что все они однажды станут помогать Найту управлять страной. Странная она женщина, Форс так и не смог привыкнуть к ней, хотя с самого младенчества жрица Дракона заменила ему мать.
Молодой рей таскал Форса с собой по стране, как мог вовлекал его во все стороны жизни знатного аристократа. Они вместе фехтовали, вместе наносили визиты в дальние оплоты. Рей представлял первому наследнику привлекательных барышень, надеясь, что влюбленность излечит раненное сердце младшего, но ничего подобного не произошло. После пары закончившихся ничем романов, Форс перестал терять понапрасну время, предпочитая работать, читать книги и размышлять в свое удовольствие. При дворе о нем ходила слава молчаливого загадочного романтика, но Найт приказал подданным не досаждать брату, смирившись с его характером.
Ночной воздух придал рейвину сил. Он вернулся за стол и продолжил писать. Ах да, кузен Дэйд просил позаботиться о новой партии лунного серебра, еще одна статья расходов на следующую луну. Интересно, зря он не поделился с братом своими сомнениями или нет? Форс хоть и слыл странным, магией пользоваться умел, а то, что происходило с ним время от времени, на обычное волшебство никак не было похоже.
Не успел Форс подумать, как зеркало на стене напротив, обычно, не магическое, отразило лицо женщины. Шоколадного цвета кудри были рассыпаны по плечам, огромные карие глаза смотрели на рейвина, по-детски пухлые губки обиженно сживались. Именно из-за этого Форс побоялся рассказать Дэйду о том, что отражали ему зеркала в разных частях дворца: женщина была его матерью, точь в точь как на одном из портретов, и, зная особое отношение наследника к рейе Элье, никто бы ему не поверил.
Впервые призрак матери, как его называл Форс, появился несколько лун назад, напугав того до полусмерти. Не помогли ни попытки воздействовать магией, ни просьбы в храме Дракона. Лицо Эльи появлялось на несколько секунд, глаза укоризненно смотрели на сына, разбивая ему сердце, после чего видение исчезало. Убедившись, что он не сходит с ума, Форс немного успокоился. Теперь он почти ждал этих странных видений, его единственной возможности посмотреть на давно почившую мать.
Несколько раз Элья заговаривала с ним, произносила нежным голосом его имя, продолжая укоризненно смотреть. Она не слушала его речи, не отвечала на вопросы, только тихонько вздыхала. Иногда ее глаза становились совсем холодными, обвиняющими, и тогда рейвин целую ночь не мог уснуть, страдая от боли в душе.
Сегодня Элья была еще прекрасней, чем обычно. Кудри уложены вокруг головы, как на другом портрете в покоях покойного Блайна, губы приоткрыты, блестящие темные глаза прикованы к сыну. Форс подошел к зеркалу, погладил поверхность стекла и вздохнул.
- Как жаль, что ты всего лишь видение, - прошептал он.
- Ты убил меня, - внезапно произнесла рейя.
Наследник мгновенно обернулся, впился глазами в лицо матери, которая на тот раз была небывало холодна, прекрасные черты излучали обиду и злость.
-Что?
- Ты убил меня, сын, забрал мою жизнь, и теперь живешь вместо меня. Как же так, мальчик?
Рейвин потерял дар речи, кровь прилила к щекам. Неужели и она считает его виноватым? Отец твердил, что это не так, но у них никогда не было возможности спросить ее.
- Разве убийц теперь почитают? - продолжала говорить мертвая рейя. - Ты сидишь в кабинете своего отца, работаешь за его столом, и даже не представляешь, сколько боли ты мне принес!
- Но матушка! - наследник не ожидал от странного призрака подобных речей.
Подсознательно он жаждал, чтобы мать сказала ему, как она его любила, как хотела, чтобы он жил и радовался каждой минуте, как отдала свою жизнь за него. Услышанное потрясло его.
- Убийца, - зло сказало зеркало.
- Это не так! - пытался возразить Форс и знал, что сам себе не верит.
- Так, так, - ехидно подтвердила Элья. - Ты стоил мне жизни, сын. Будь готов к тому, что в нужный
