— Бедный Кристиан! — сказал он. — Он все терял. Вот его халат.
— Но тогда тот другой, голубой, в котором его нашли сегодня утром, чей он?
— Мой, естественно. Он никогда не утруждал себя поисками. Брал, что попадало под руку.
Мы прошли до лестницы, ведущей к пляжу.
— Кто занимается домом?
— Мари, — сказал он, — старушка из Локирека, которая приходит заниматься хозяйством, мыть посуду, иногда готовит.
Роже Урмон указал мне на бесформенное нагромождение глыб.
— Там, вон за тем валуном… Утром, когда Кристиан спускался вниз, здесь никого не бывает.
— А вы что, тоже купаетесь?
— Да, но значительно позже. Меня присутствие людей не смущает.
Мы обошли вокруг груды камней. На земле не осталось никаких следов. Я протянул руку.
— С виллы, вон там, вдали, можно видеть место, где мы находимся?
Роже застыл в нерешительности.
— Это вилла Депаров. С этой стороны дома окон нет.
— Совершенно верно. Теперь я хотел бы выслушать Мари. Прошу прощения, но лучше бы вам не присутствовать при разговоре. Она, наверное, не осмелится говорить при вас откровенно.
В ожидании ее прихода я начал расставлять по местам свои персонажи, всячески избегая каких-либо предположений. Правда, у меня уже сложилось одно… Мари появилась, вытирая ладони о край передника. Начиная с определенного возраста мужчины и женщины на этом суровом, обвеваемом всеми ветрами побережье становятся одинаково похожи на этаких «морских волков»: обветренные щеки, глубоко изрезанные морщинами, кустистые брови, нависающие над серыми глазами. Кажется, она меня побаивалась… Мой первый вопрос удивил ее. Я спросил ее, много ли парижан в Локиреке. Для нее любой нездешний неизбежно являлся парижанином.
— Достаточно, — сказала она. — Они еще не все разъехались.
— А не попадался ли вам в последнее время кто-ни- будь из них, прогуливающийся вокруг виллы и как бы разглядывающий ее?
— Вы хотите сказать, зевак?
— Да, пожалуй.
— В них недостатка нет. Это самый красивый дом на побережье.
Мне предстояло немало хлопот. Я напрямик спросил ее о Кристиане Урмоне. Многих ли людей он посещал в Локиреке? Случалось ли ему выходить из дому одному? А поздно возвращаться? Была ли у него какая-нибудь подружка?
— Только не у него!
Ответ буквально вырвался у нее. Я сразу же начал напирать.
— В полиции нам все известно… Все эти вопросы, чтобы быть уверенным, что вы говорите правду… Послушайте, как ее зовут?
— Это мадам Депар.
— Правильно, — авторитетно заверил я.
— Он виделся с ней каждое утро… Говорил, что ходит купаться, но…
— И давно это началось?
— С прошлого года.
— Мадам Урмон была в курсе?
— О нет! Несчастная женщина! Она бы умерла, узнай она правду!
Я отправил ее и вновь принялся за Роже. Поначалу он хотел все отрицать, затем пригрозил выгнать старую служанку. Наконец он сдался. Да, его брату свойственна одна слабость.
— Господин инспектор, надо же его понять… Сандрина так и осталась маленькой девочкой. Мы ее очень любим. Я так пошел бы за ней в огонь! Когда для меня настали трудные времена — вы, конечно, уже наслышаны, — так это она помогла мне. Брата моего пришлось бы упрашивать, а она тут же выдала необходимую мне сумму… Это чудесный друг.
— Но, возможно, не совсем еще женщина?
— Все женщины становятся в один прекрасный день настоящими, если от них этого ждут! Но Кристиан всегда торопился, внимания никакого не проявлял…
— А ваша невестка ничего не подозревала?
— Нет. Она слепо обожала Кристиана… Я делал со своей стороны все, чтобы она не знала. Кристиан пообещал мне, что скоро порвет эту связь.
— Что вы знаете о мсье Депаре?
От Роже я узнал, что Депар руководил сетью прачечных в Париже. Это серьезно поставленное дело поглощало все его время. Он приезжал в Локирек в конце недели. Сходил с поезда в Плуаре, брал свою машину из гаража напротив вокзала. Обратно уезжал в воскресенье вечером.
— Что он собой представляет?
— Пятьдесят лет, толстый, довольно вульгарный.
— А она?
— Светская львица.
Я пообещал Роже держать его в курсе дела и сохранить в тайне, до получения нового распоряжения, любовную связь его брата. Затем я отправился к Депарам. Их вилла, как и «Гелиополис», выходила прямо на пляж, что было очень удобно для Кристиана Урмона. Меня провела внутрь развязная девица, которая сообщила обо мне госпоже Депар. Роже не солгал. Блондинка, высокая, сильно накрашенная, глаза ее смотрели вызывающе и немного угрюмо. У нее были сильно выпуклые глаза восточной дивы и страстный рот. Я бы спокойно мог представить ее певицей. Урмон, должно быть, не много для нее значил. Естественно, она уже знала о трагедии, но сохраняла самообладание без малейшей примеси враждебности. Я сказал ей, что посвящен в ее тайну. Она нисколько не смутилась и почувствовала, насколько это меня удивило.
— Наша связь закончилась, — сказала она.
— Почему?
— Я ему не игрушка, эдакий легкий флирт на отдыхе… Кристиан хотел сохранить нас обеих, понимаете?.. У него не хватало смелости выбрать. Он явно хотел, чтобы вместо него этот выбор сделала я.
— Как раз в это утро и…
— Да, и произошло объяснение.
Хотя она делала над собой усилие, голос предательски задрожал. Разрыв произошел, наверное, куда более мучительно, чем она хотела бы признаться.
— А ваш муж?
— Что мой муж?
По ее лицу прошла как бы волна ненависти.
— Он только что приехал с кучей бумаг, как всегда. Он ничего не видит, ничего не слышит. Занимается счетами.
— Кристиан Урмон… был ли он человеком, способным убить себя?
Она разразилась горьким смехом.
— Мужчины все об этом подумывают, — сказала она. — Из тщеславия. Но предпочитают откладывать это на завтра!
В случае самоубийства разве не нашли бы револьвер? Я задал ей еще несколько вопросов. В своей сдерживаемой ярости она производила впечатление. Я не считал нужным беспокоить Депара. Времени хватало. Скоро полдень. Я откланялся и возвратился в мэрию, откуда позвонил в гараж. Да, мсье Депар прибыл поездом в шесть тридцать. Он задержался в гараже, чтобы проверить зажигание. Он отправился вскоре после восьми часов. Это ставило его вне подозрений. Впрочем, всерьез я никогда его не подозревал.
Я прошел до табачного магазинчика, чтобы пополнить запас «Голуаза», потом вернулся на пляж со стороны камней. Я заметил жандармов, которые обшаривали лужи воды, приподнимали длинные космы
