одержимый, одним движением разрывая цепочку наручников и вскакивая. Впрочем, больше ничего он сделать не успел: Краснов каким-то непостижимым образом уже успел переместиться к нему и теперь стоял, приставив иглу к его лбу.
— Сядь обратно, — велел он. — Понимаешь, что я говорю?
Одержимый глуховато, по-обезьяньи, засмеялся, но сел. Валуйский сзади шумно выдохнул и достал их кобуры пистолет.
— Ты понимаешь меня? — спросил Краснов, не убирая иглы ото лба убийцы. — Отвечай!
Наверное, он нажал посильнее, потому что одержимый попытался откинуть голову назад, но рука Ярослава с иглой была словно примагничена к его лбу. Тогда он глухо заворчал, как готовый кинуться на противника пес, и принялся явно ругаться на каком-то гортанном языке.
— Ага, вот ты что за фрукт, — удовлетворенно буркнул Краснов и выдал вдруг какую-то длинную фразу, в которой шипели и грохотали те же звуки, что и в ругательствах убийцы. Тот удивленно замолчал, моргая. Его лицо, до этого искаженное в какую-то демоническую маску, приобрело выражение, хотя бы отчасти похожее на человеческое.
— Хорошо быть полиглотом, — тихо прошептала Лена на ухо Марине. — Спорим на рубль, Князь его за пять минут расколет?
— Не буду спорить, — тихо отозвалась Лещинская. — Ой, смотри, смотри, чего делает!
Краснов не терял времени даром. Закрыв глаза, он что-то рисовал на лбу убийцы иглой, слегка царапая кожу. Его кисть мелко дрожала — точно так же, только пятью пальцами сразу, он переносил на бумагу видения Валуйского. Наверное, это было больно — клиент шипел и подвывал, но дергаться и вскакивать отчего-то не спешил.
Наконец, Ярослав закончил и убрал руку ото лба одержимого.
— Вот теперь никуда не денешься, красавчик, — сообщил он ему, любуясь своим творением. Рисунок получился сложным и каким-то неравномерным, занимая правую половину лба убийцы и даже залезая на висок. Марине это хитрое переплетение дугообразных линий и странных символов ничего не говорило вообще, но Князю было явно виднее.
— Всё, теперь гражданин не будет делать ничего противозаконного, — пояснил Ярослав, поворачиваясь к ним. — Это Малая печать, должна продержаться минимум сутки. Кроме того, наш подопечный отлично говорит на многих языках, в том числе, и на русском, и будет отвечать на любые ваши вопросы. Только минутку, последняя формальность.
Развернувшись к одержимому и глядя ему прямо в глаза, он спросил:
— Как твое имя?
Тот рассерженно зашипел и попытался отвернуться — видимо, отвечать ему совсем не хотелось. Тонкие царапинки рисунка на его лбу вдруг набухли и закровоточили, и он сдался.
— Бастиро Атлис-пас, — выплюнул убийца, с ненавистью глядя на Краснова и вытирая со лба кровь.
— Вот теперь ты в моей полной власти, Атлис, сын Баст, — раздельно произнес Ярослав. — Ты понимаешь?
— Да, — глухо подтвердил одержимый.
— Можете задавать вопросы, — снова повернулся к команде Краснов.
— Это ты убивал экстрасенсов все эти годы? — тут же спросил Горячев.
«Атлис, сын Баст» насупился и промолчал.
— А, пардон, — извинился Краснов. — Атлис, отвечай на все вопросы этих людей так же, как отвечал бы на мои.
— Хорошо, — прошипел одержимый. — Да, я убивал людей. Не знаю, что такое «экстрасенсы».
— Как зовут того, кто тобой командует? — спросил Краснов.
— Барон, — ответил Атлис. Аля заметно вздрогнула и с изумлением уставилась на одержимого.
— «Барон» — это титул, — поправил одержимого Скрипка. — Имя у него есть?
— Самеди, — буркнул тот. — Барон Самеди.
— Лихо! — расхохотался Краснов. — Неплохая защита.
— Что? — непонимающе переспросила Аля. — В смысле — «защита»?
— Барона Самеди еще называют «барон Суббота», — пояснил Ярослав. — Это центральный и самый главный дух вудуизма. А защита здесь в том, что попытавшийся причинить вред этому скользкому колдуну, назвавшемуся именем своего главного духа, стандартным магическим способом — то есть по имени — рискует получить ответный удар от самого опасного лоа из всех.
— Знакомые слова, — проворчал Атлис. — Он тоже называл меня «лоа».
— Где найти этого твоего барона? — спросил Краснов.
— Я могу показать на карте, — пожал плечами одержимый.
Фургончик Валуйского разворотило взрывом баллона с газом еще вчера, и поэтому ехать на нем не представлялось никакой возможности. Впрочем, бронированный автобус ОМОНа (и десяток крепких ребят с автоматами), который организовал Горячев, наверное, был не худшей альтернативой.
Деревенский дом на окраине поселка Фильцово выглядел совсем заброшенным. Автоматчики, сорвав висевшую на одной петле дверь, молча ворвались внутрь, однако Краснов, наблюдающий за ними издали, лишь покачал головой.
— Никого там нет, — сказал он. — Упорхнула наша пташка.
— Смотри-ка, кровь, — посветил себе под ноги Скрипка. — И перья почему-то.
— Это он резал кур, — пояснил Ярослав. — Жертвоприношения.
От дома к ним неторопливо подошел командир ОМОНовцев.
— Всё чисто, — доложил он. — В доме никого. Однако отсюда явно ушли совсем недавно, даже чайник на плите теплый.
— Ну, пойдем посмотрим, — кивнул Горячев, и отдел «Т.О.Р.» всем составом двинулся к дому. Лишь Аля с иглой на всякий случай осталась в автобусе с пленным убийцей. Мало ли, что попробует выкинуть этот скользкий барон…
…В доме было темно и пахло чем-то омерзительным: застарелым гниением, какими-то травками и еще чем-то химическим. Лучи фонарей метались в темноте, выхватывая предметы обстановки — грубый стол с какими-то мисками, в которых чернела засохшая еда, опрокинутый колченогий табурет, массивная печь, из которой тянуло чем-то совсем уж отвратительным, пучки травы, свисающие с потолка и тянущие по стенам уродливые, похожие на щупальца, тени…
— Сергей! — позвал Скрипку Краснов из другой комнаты. — Иди сюда. Тебе это будет интересно.
Краснов стоял у стены, где у барона, видимо, помещался алтарь. Что на нем стояло раньше, оставалось неизвестным — как видно, колдун всё забрал с собой. Лишь ряд маленьких свечек указывал на культовую принадлежность этого угла, да сладковато-тошнотворный запах засохшей жертвенной крови.
— Что именно мне будет интересно? — спросил Скрипка, кривясь.
— Вот это, — ответил Ярослав и посветил себе под ноги.
На полу лежала маленькая, похожая на детскую игрушку, кукла. Увидев ее белесые волосики, Сергей непроизвольно вздрогнул.
— Это именно то, о чем я думаю? — спросил он, завороженно глядя, как Краснов медленно поднимает куклу, чтобы получше рассмотреть.
— Ага, — согласился Ярослав. — Оно самое. Вольт, в народе именуемый «куклой вуду». Его костюмчик сшит, я полагаю, из твоей майки. М-м… и даже лицо похоже, надо же. Посмотри сам.
— Я не хочу, — помотал головой Скрипка. — Что-то вот совсем не тянет. А делать-то с ним что, кстати? Если как-то уничтожить, то я ведь тоже… того?
— Не городи ерунды и включи голову, — строго сказал Краснов. — Зря я тебя учу, что ли? Достаточно разорвать кровную связь, уничтожить эту ее одежду, сделанную из твоей майки, и ничего с тобой больше не случится.
— Да, действительно, — повеселел Скрипка. — Это мне просто от неожиданности чепуха всякая в голову лезет.
