сяду я.
Зу была так измучена, что не стала ни возражать, ни спрашивать, каким образом он собирается потом вернуться. Она только сказала:
— Я хотела бы по дороге остановиться и чего-нибудь поесть.
— Об этом я позаботился, — сказал Мэт, указывая на дорожную сумку.
Именно это было для нее сейчас самым главным — о ней позаботились! И ощущать заботу очень приятно, несмотря на то что все еще злилась на Мэта, считая его, пусть частично, виноватым во всем случившемся.
Как только они вошли в квартиру Зу, гость направился в кухню и начал извлекать из сумки ее содержимое: бифштексы, все для салата, включая приправу, хрустящие булочки, фрукты, сыр и… бутылку шампанского.
— Похоже на праздник, — сухо сказала хозяйка.
— А может быть, так оно и есть! Может, мы сейчас отмечаем то, что вы не выходите замуж.
Зу рассердилась.
— Свадьбу просто перенесли на другой день. Ничего не изменилось.
— Ну, раз вы так говорите…
В знак покорности Мэт пожал плечами, но на лице его можно было уловить скрытую издевку.
На Хантере были джинсы, которые он надел утром. Сильно тренированное тело гостя придавало ему вид очень уверенного в себе человека. Рубашка была застегнута, но Зу явственно помнила завитки волос на груди. При этом воспоминании пальцы ее снова задрожали, будто им безумно захотелось… Она отогнала свои мысли и поспешно отвела глаза от груди мужчины.
Мужская привлекательность, сексуальность Мэта растревожили сознание девушки. И хотя он до нее даже не дотронулся, ей казалось, что руки его обвили ее шею. Зу стало трудно дышать, из-за недостатка кислорода голова у нее закружилась. Девушке было ясно — чтобы вновь овладеть собой, надо немедленно отойти от Мэта. Вопреки воле, тело Зу само по себе реагировало на то обстоятельство, что он находится столь близко от нее, но теперь она не была безмозглым подростком. Один раз уже поддалась чувственному магнетизму Мэта, не сумела побороть своего влечения к нему, а потом страдала, когда он ее бросил. Эту пьесу они уже однажды сыграли, и Зу отлично знала, каким может быть финал. Если она снова позволит Мэту приблизиться, то неминуемо обречет себя на новую дозу страданий.
Зу снова подняла глаза, но заготовленные извинения так и не слетели с ее уст — ее поразил испытующий взгляд Мэта, устремленный на ее губы. Значит, снова придется бороться. Пересиливая раздражающую горло сухость, она сказала:
— Я чувствую себя ужасно грязной. Вы не возражаете, если я перед едой приму душ?
— Да вы не спешите! В любом случае я охотно выступлю в роли повара.
В спальне Зу ощутила, что мир больше не качается. Правда, на какой-то миг ей снова стало не по себе, когда на глаза попалось свадебное платье. Оно висело на дверце гардероба, будто ожидая, что его вот-вот наденут. Зу было подумала, что лучше его убрать в предназначенную для него коробку, однако потом решила — пусть висит как напоминание. Как все изменилось! Нужно обладать сильной волей, чтобы все это выдержать, а Зу никогда не считала себя сильной, если надо противостоять Мэту. В душе ее теплилась надежда, что на сей раз все будет по-другому, что сейчас он не убежит после поцелуев. Но разум напоминал, что изменчивому ветру доверяться нельзя.
В каком глухом уголке ее сердца скрывалась эта давняя мечта? Ветер всегда меняется, а Мэт — нет. И еще одна мысль пришла в голову: если она будет такой идиоткой и допустит, чтобы на этот раз он остался, то одними поцелуями ей не отделаться. Тогда Мэт ушел от девчушки, теперь же он видит в ней зрелую женщину.
Чтобы охладить свои чувства, Зу сняла с себя одежду и голышом прошла в душ. Крохотная ванная соединялась непосредственно со спальней, и девушка даже не подумала закрыть дверь. Мэт не настолько низок, чтобы наброситься на нее в ванной. Холодная вода ласкала разгоряченную кожу. Зу вышла из-под душа чуть дрожа и быстро растерлась полотенцем. Обернув вокруг бедер, как малайский саронг, второе полотенце, она раздумывала, что бы надеть. Широкого выбора не было, потому что большая часть туалетов отправлена на новую квартиру. Копаться в чемодане, приготовленном для свадебного путешествия, не хотелось. Можно было воспользоваться одним из двух любимых, в духе восточной культуры, нарядов: неким вариантом традиционного японского кимоно в сочетании с шелковыми брюками или же брюками и блузой с изображением павлина. Зу выбрала второй наряд, считая, что в кимоно может показаться слишком доступной. Девушка выпустила поверх брюк блузу свободного покроя, которая, казалось, надежно скрывала фигуру. Для полной гармонии с восточным стилем одежды Зу собрала волосы на затылке в большой узел в виде восьмерки и скрепила его заколками.
Выйдя из спальни, хозяйка ощутила приятный запах жарившихся бифштексов.
— М-м, отлично пахнет! — подходя к Мэту, сказала она.
Гость прозондировал почву, сделав два шага навстречу.
— И вы тоже! Да и выглядите недурно!
Словно не замечая реакции Мэта, как и его самого, хозяйка пробралась на дальний конец стола.
— Похоже, вы все, что надо, нашли и прекрасно со всем справились. — Зу указала на сервированный стол.
— Не смог найти бокалы.
— Ага, с ними у меня сложности. Вы и не могли их найти. Боюсь, все бокалы, какие были, уже отправлены на новую квартиру.
— Ну, тогда придется пользоваться тем, что есть, — сказал Мэт. Он снял с крючков две кружки, ловко повертел в руках бутылку шампанского и искусно выбил пробку.
— Но это просто кощунство — пить шампанское из черпаков, — запротестовала Зу. Тем не менее, как только первая кружка наполнилась, она тут же поднесла ее к губам.
— Ну, как на ваш вкус? — спросил Мэт.
— Превосходно!
Зу предвидела, что в этот вечер будет пить шампанское, но только из бокалов и не наедине с Хантером.
— Я не позволю вам много пить до тех пор, пока вы чего-нибудь не съедите, — предупредил Мэт. — Иначе у вас закружится голова.
В глазах гостя Зу заметила дразнящие огоньки смеха. Интересно, знает ли он, что голова у нее и без шампанского идет кругом, отчего трезво взвешивать ситуацию ей весьма нелегко. Все силы для отпора Мэту, собранные девушкой с таким трудом за то короткое время, когда его не было рядом, исчезли, как только она снова оказалась на его орбите.
Хозяйка, привстав, накладывала салат, а гость выложил на блюдо пышущие жаром бифштексы.
Как было принято в добрые старые времена, Мэт, подчеркивая уважение к даме, учтиво ждал, когда Зу сядет. Он всегда умел добиться того, что женщина чувствовала его особое внимание. Зу всячески старалась подавить в себе ощущение полета к звездам. Ведь, чем выше взлетишь, тем резче будет падение. Как бы то ни было, но сидеть за столом напротив Мэта было воистину очень приятно.
Она уверяла себя, что, поев, обретет новые силы для сопротивления мужскому обаянию. В ожидании, пока прожарятся кофейные зерна, они, как добрые друзья, вместе мыли посуду, стоя совсем рядом. Он выпьет кофе и уйдет, подумала Зу, и мукам наступит конец. Волей-неволей ей пришлось признаться самой себе, что все оказалось гораздо легче, чем она думала. Мэт даже и не пытался до нее дотронуться. Однако пока он не окажется по ту сторону двери, ей все равно будет страшно, как в густом лесу.
— Где бы вы сейчас были, Зу, если бы не последние события?
— В Португалии.
— Бедный Тони! На мой взгляд, больничная койка — плохая замена супружеской постели. Да и вы, бедняжка! Тяжело, наверное, думать, что придется провести эту ночь в одиночестве, вместо того чтобы сразу после свадьбы разделить ложе с молодым супругом. Первая брачная ночь, как деликатно говаривали в старину. Теперь это выражение, содержащее квинтэссенцию счастья, стало анахронизмом. Возможно, и вы так считаете и потому не станете слишком огорчаться.
— Возможно.
