— О-о! Конечно. Хорошо, отвечу, поясню…с условием — завтра обедаем вместе.
— Принято, — кивнула с улыбкой.
— Тогда…
— Эй, вы здесь не умерли? — возник на пороге Сергей, придирчиво оглядывая нас.
— Как видишь, — с жесткой ноткой в голосе ответил Андрей и неприязненно уставился на брата. Тот ответил не менее задиристым взглядом с дичинкой ревности на дне зрачков.
— Сережа, бери торт, неси в комнату, а мы немного поговорим. У нас очень важная тема.
— И секретная?
— Нет.
— Тогда о чем речь? Я тоже хочу послушать и принять живейшее участие в столь «важном» разговоре, — Сергей прислонился плечом к стене и сложил руки на груди, всем видом показывая, что уходить не собирается. Я улыбнулась, любуясь его решительной позой и каменным лицом с отмороженным взглядом, который он мастерски изображал, пугая потенциальных соперников, недругов и прочие не приглянувшиеся ему личности. В такие моменты он напоминал мне самую безобидную австралийскую ящерицу-плащеносца, которая в минуты опасности раскрывает огромную складку вокруг головы и становится страшной. А еще она умеет шипеть и показывать язык. Первое Сергей умеет, а вот второе… Может, стоит обучить для полноты сходства картины?
Андрей хохотнул:
— Серый, пошли ко мне охранником? Я тебе за один только вид, как роте, платить буду.
Сергей подумал и… рассмеялся в ответ, расслабился:
— Подумаю, — прогудел со смущенной улыбкой. — Так о чем речь-то?
— Об Олеге, — пояснила я.
— Апс! И конкретно?
— Аня свидетельства о браке найти не может, чтобы развестись. Я ей помощь предложил, — пояснил Андрей.
— Соглашайся, не раздумывая, — тут же кивнул мне Сергей, заинтересовавшись. — Как думаешь, Андрюха, дней за десять реально их развести?
— Вполне. Если, конечно, свидетельство найдем, а нет, придется восстанавливать. В этом случае дней пятнадцать потратим.
— Так, мне пойти? Вы, я смотрю, уже без меня не плохо общаетесь, — немного обиделась я. — И развод, по-моему, только вас волнует, а меня, многоуважаемый Андрей Дмитриевич, другой вопрос интересовал. Напомнить?
— Ладно, Анюта, чего ты? — влез с примирением Сережа. И хотел обнять, но не успел, Андрей обхватил мои плечи и в насмешливом тоне заявил:
— Не менее многоуважаемая Анна Дмитриевна, охотно удовлетворю ваше любопытство: господин Кустовский, будучи с детства невменяемым, решился на акт вандализма в связи с ярко выраженной патологией во всех составных личности и некоторых аспектах анатомического строения, в частности, головного мозга, коего у него и так немного. Мазохист по натуре, сей дивный элемент мужественно лишил себя потомства, но перед тем, подстраховался, и все ж спарился с одной непритязательной мадам весьма забитой наружности. Плод сей страсти незамедлительно пустил корни в материнском лоне. Многострадальный папаша, подумав и сообразив, наконец, что приступ мазохизма, коему он предался в пылу заворота всех мозговых извилин, чреват огромными последствиями, воспылал привязанностью и любовью к еще не родившемуся, но уже ясно, что единственному отпрыску, и рванул в объятья Гульчаты, дабы взрастить посеянное семя. На сим столь грустная история заканчивается, ибо продолжение ее меня лично не интересует, как задействованные в рассказе персонажи.
Сергей хохотнул, я хмыкнула и качнула головой:
— Все-таки тебе нужно было идти в театральный…
— Представлений и актерских тренингов мне хватает и в адвокатуре, — заверил Андрюша.
— Кто б сомневался! — расплылся в улыбке Сергей.
— Ну-с, милая леди, я удовлетворил ваш интерес? — заглянул мне в лицо брат.
— Отчасти.
— Может, перенесем стол на кухню? Родителей выгоним и продолжим активную дискуссию? — спросил Алеша, заглянув на кухню. Мы дружно встрепенулись и, похватав кто что успеет, двинулись в комнату, где мама уже закипала от недовольства, готовя обличительные тирады, а папа загрустил и, вздыхая, лениво жевал грушу.
— Чудесный был день рождения, на удивление, — заметила я со вздохом сожаления. Все хорошее отчего-то быстро заканчивается, а плохое длится бесконечно.
Сергей лишь кивнул. Он лежал рядом и пытался разглядеть что-то одному ему ведомое в моей руке, выставленной в темноту потолка. Ночь уже плотно окутала и наш дом, и город, и давила сном граждан и гражданок, а мы не спали. Нам было уютно и приятно лежать вместе просто так в постели и шептаться в темноте, перебирая прошедшие моменты, фантазируя о грядущем.
— У тебя кожа светиться, — наконец, выдал Сережа и прижал мою ладонь к своей груди.
— Я лампочка, — рассмеялась я.
— Обогреватель, — хохотнул Сергей и посерьезнел, развернулся ко мне. — Анюта, у тебя точно все в порядке? Может, опять в клинику ляжешь?
— Зачем? — неподдельно удивилась я. — Чувствую себя прекрасно. Беспокоиться не о чем.
— Да? Ты — хитрюшка.
— А это ты к чему?
— К тому, что так и не оповестила родственников о нас. А обещала, между прочим, вот и верь вам, Евиным потомкам.
— Сережа, мы не последний день живем, скажем еще. А сегодня не хотелось. Мама была на удивление мила, зачем ее раздражать и толкать на резкость? Да и папу волновать не стоило. Услышать такое в день рождения! Ты сам понимаешь, к чему бы наше заявление привело: мама в крик, папа хватается за сердце, глаза Андрея наливаются кровью, Алеша начинает контрнаступление. Оно надо?
— Да-а…а зачем тогда обещала?
— Чтоб отстал, — рассмеялась я.
— Вот она любовь женская! — заблажил Сергей и полез целоваться.
На работу мы дружно проспали и заметались по квартире, собираясь в путь. Выкатились, смеясь, на улицу и загрузились в Сережину машину. Он дал по газам, а я раскрыла пачку чипсов:
— Позавтракаем, милый?
И оба засмеялись.
Симаков, конечно, был не в восторге от моего опоздания, но за много лет привык, и оттого лишь смешно дулся да пытался изобразить строгость на лице. В итоге загрузил работой и успокоился. К обеду опять пребывал в самом радушно-лучезарном настроении и милостиво отпустил меня на обед и далее куда захочется. И видимо опомнившись, уже мне в спину кинул грозно:
— Завтра чтоб в 8.30. в офисе была!
Ага, ага, — кивнула я, не поворачиваясь. Сгребла шубку и рванула вниз по лестнице, прямо в объятья Андрея.
— Привет, — расцеловал он меня. — Куда пойдем? «Радо», 'Степли'?
— 'Радо'. Давно там не была.
— Ничего не изменилось, уверяю.
— Тогда сразу заявляю, хочу все! Голодная. С утра на завтрак лишь чипсы, а я девушка прожорливая.
— Хорошо, — рассмеялся Андрей и открыл передо мной дверцу машины.
— Что мне нравится в «Радо», это обслуживание и салаты, — заявила я, удовлетворенная сытым
