— Наибольших расходов, — продолжал Ренилл, — потребует очистка и реставрация дворца. Нужна значительная сумма, однако она составит лишь малую долю того, что ушло бы на строительство нового здания. К счастью для всех заинтересованных сторон, влияние второго секретаря на протектора обеспечивает согласие последнего на выделение необходимых фондов.
— Чаумелль, я всегда считал вас несколько неуравновешенным. Вероятно, влияние смешанной крови на мыслительную деятельность. Разумеется, это не ваша вина…— Шивокс озабоченно насупился. — Но тут уже речь идет не о недостатках характера. Вы явно не в своем уме. Я настоятельнейшим образом советую вам обратиться к врачу. И лучше поторопитесь, пока окружающие не сочли своим долгом сделать это за вас.
— Благодарю за заботу и добрый совет. А вот мой ответ. — Запустив пальцы в карман, Ренилл извлек на свет второй документ и положил его на стол.
— Что еще? — не дожидаясь ответа, Шивокс развернул бумагу и прочел. Его лицо застыло.
— Сообщение от коммерческого предприятия «Торговый дом Зукве» в Ширине. Представитель Зукве гарантирует второму секретарю Шивоксу вознаграждение в двести пятьдесят новых рекко за доставку им «Тысячелетнего Автоматона», в настоящее время украшающего дворец УудПрай, где он и простоял последние пятьсот лет.
— Разве я отвечаю за дикие идеи этих торговцев? — Румянец Шивокса куда-то подавался.
— Смею думать, что отвечаете, поскольку данное обещание является ответом на ваше письмо, и выражает согласие на ваше предложение, содержание которого здесь изложено достаточно ясно.
— И где теперь ваша ясность?! — Шивокс разорвал бумагу пополам.
— Ну-ну, — Ренилл даже не взглянул на белые обрывки. — Вы же знаете…
Шивокс замер в своем кресле.
— Припоминаете содержимое своего портмоне?
— Выкраденного…
— Случайно попавшего мне в руки в день вашего ранения.
— Украденного. Я всегда знал, что вы вор! Только подонок станет шарить в карманах раненого!
— Вы считаете себя жертвой несправедливости?
— Не желаю обсуждать с вами эту тему. Бесполезно говорить с вами о чести, это понятие вам недоступно.
— Может быть и нет, зато мне вполне доступны другие понятия. В моих руках полтора десятка писем от торговых предприятий Ширина и других городов. Содержание несколько различается, но основная идея предельно ясна. Вы намеревались в ближайшие месяцы наложить руки на сокровища УудПрая, продать их и положить прибыль в собственный карман — а прибыль, вероятно, превосходит десять миллионов новых рекко. Малая доля их настоящей цены, но, согласитесь, все равно впечатляет.
— В этих документах нет никаких доказательств того, что я собирался присвоить доходы, — медленно выговорил. Шивокс. — Как это похоже на вас — подозревать худшее. Не найдется ли у вас чего-либо, напоминающего письменное распоряжение перевести деньги на мой счет? Думаю, нет.
— Прекрасно! И что же вы собирались делать с этими деньгами?
— Что же еще, как не передать их правительству Вонара? Но эту тему я также не намерен обсуждать с вами.
— Вы предпочитаете обсудить ее с во Труниром?
— Время протектора слишком ценно, чтобы тратить его на подобные мелочи.
— Десять миллионов новых рекко не кажутся
— В самом деле? Предположим. Но можно ли считать дворец УудПрай частной собственностью? Разве он не принадлежит Кандерулезскому гочаллату? Учитывая недавнюю смерть наследственной гочаллы и текущие дебаты по поводу уместности, в эти тревожные времена, дальнейшего сохранения наследственных титулов, законный статус сокровищ УудПрая кажется весьма сомнительным.
— Этот человек режет логику как грибы. — Зилур от души развлекался.
— Возможно и так. Я бы сказал, то обстоятельство, что ваши предложения разосланы задолго до смерти гочаллы Ксандуниссы, заставляет усомниться в чистоте ваших намерений, но ведь я не юрист, — задумчиво рассуждал Ренилл. Его непосредственный начальник молчал, уставившись на разбросанные по столу обрывки бумаги, так что он добавил: — Во Трунир, просмотрев остальную переписку, вынесет собственное суждение.
— Протектор сейчас завален работой, — наконец обрел Дар речи Шивокс. Он был по-прежнему бледен до синевы; но выражение лица приняло снисходительно терпеливый оттенок. — Не следует отнимать его время мелочными дрязгами, с помощью которых вы совершенно напрасно пытаетесь принудить меня согласиться на ваше предложение, при иных обстоятельствах достойное внимания. Учреждение народной школы — серьезный проект, вне всякого сомнения, стоящий затраченных на него денег. Я поддерживаю его.
— Рад слышать. Через пару дней я представлю свое предложение во Труниру. При вашей поддержке, в его согласии можно не сомневаться.
— Разумеется, так будет лучше всего. А теперь, когда мы достигли взаимопонимания, вы, конечно, возвратите мне мое имущество.
— Вы имеете в виду переписку? Думаю, я не перенесу расставания с ней, — возразил Ренилл.
— Послушайте, это нелепо! Вы получите свою школу в УудПрае. Я дал вам слово!
— Я на него полагаюсь.
