Сумеречные врата

недолго. Скоро только трупы кувыркались в воде, как куски мяса в кастрюле с кипящим супом.

Свечение погасло. Вода постепенно остывала и успокаивалась. Все стало, как прежде, и только вареные тела оскверняли, а может наоборот, освящали воды РешДура.

— Что произошло и что это означало? — Размышляли богобоязненные зулайсанцы, занимаясь невеселой работой по извлечению трупов. Ответа не пришлось долго ждать. Не прошло и нескольких часов после катастрофы, как распространился слух — откуда он пошел, неизвестно — что гибельное возмущение вод РешДура выражало гнев богов. Божества гневались на бесчисленные грехи, совершенные Лишенными Касты пришельцами с запада, и не стерпев их, боги явили свою волю.

На улицах ЗуЛайсы начали собираться мятежные толпы авескийцев.

6

— Что там такое?

— Ты про шум? — спросил Зеленушка.

Ренилл кивнул. День клонился к закату. На землю легли длинные тени, но жара стояла убийственная. Под навесом было чуть прохладнее, но все равно невыносимо. С улицы, из-за высокого забора, доносились крики.

— Они весь день там вопят.

— Сердятся. Хотят убить Высокочтимых. Всех Высокочтимых. Тебе еще повезло, что ты здесь. Сюда никто не сунется.

— Почему им вздумалось убивать Высокочтимых именно сегодня, а не вчера и не завтра?

— Их жрецы расшевелили. Говорят, Аон-отец сердится на вонарцев.

— Это не ново.

— Э, в этот раз есть доказательства, вот все и поверили.

— Какие же это доказательства?

— Вареные купальщики, — буднично пояснил Зеленушка. — В пруду РешДур вода засветилась и вскипела как суп. А паломники, которые там омывались, все и сварились.

— Чепуха.

— Как он много знает, хоть и лежит здесь целые дни носом к верху.

— Но ведь этого не может быть!

— Это ты так говоришь! А как же все видели? Сотни глаз видели!

— Массовая истерия.

— Это еще что за штука?

— Им почудилось, — пояснил Ренилл.

— Всем сразу? — усмехнулся Зеленушка. — Все ошибаются, и только укушенный ящеркой Высокочтимый знает правду?

— То, что ты описываешь, невозможно.

— Для богов нет ничего невозможного!

— Предположим, это верно. — Та тварь под ДжиПайндру! Это и есть бог? — Но если боги гневаются на вонарцев, к чему кипятить авескийских паломников? Разве это разумно? Почему бы не обратить свой гнев прямо на вонарскую резиденцию?

— Кто постигнет пути богов? — продекламировал Зеленушка.

— Это не ответ.

— Аон-отец желает получить от авескийцев доказательства их веры. Мы должны оправдаться перед ним. Так говорят Сыны. — Мальчик запнулся. — Вот только, ты не скажешь…

— Что сказать?

— Что значит «оправдаться»?

— У этого слова несколько значений. В данном случае, я думаю, оно означает, что Сыны требуют от жителей ЗуЛайсы доказать Аону-отцу, что у него есть причины пока не давить их как гусениц.

— Это нечестно!

— Кто постигнет пути богов! — процитировал Ренилл. — Успокойся, Зеленушка. Может, жрецы ошибаются, а может, я ошибаюсь. Вот выучишься, сам решишь. А пока вернемся к алфавиту. Только сперва… у меня опять в горле пересохло.

— Больно уж ты много говоришь. Держи. — Зеленушка протянул ему бутыль с водой.

Ренилл пил спокойно. Ни к чему ограничивать себя, когда Зеленушка всегда готов принести еще. Вода была тепловата и мутновата, но в разгар жаркого времени года и то хорошо. Однако не успел он сделать и нескольких глотков, как уши резанул торжествующий вопль:

— Я фидел! Фидел, фто ты фделал!

Они не заметили подкравшегося к ним Слизняшки. Теперь толстяк стоял под навесом и обвиняюще тыкал в них пухлым пальчиком.

Ренилл с Зеленушкой встревожено переглянулись.