— Ты даеф воду вападному Бевымянному! Ну погоди, Веленуфка!
— Посмей только донести, жирный, я тебе шею сверну, — серьезно пообещал Зеленушка.
— Не ифпугаеф!
— Скажи только слово!
— Не подфоди ко мне. Маме фкажу!
— А знаешь ты, каково это, когда тебя жарят заживо? Ме-едленно, Слизняшка!
— Мама! МАМА! — Слизняшка, завывая, обратился в бегство.
— Этого я и боялся, — вздохнул Ренилл. — Из-за меня ты нажил беду от Шишки.
— Тьфу, кто боится эту каргу! — Зеленушка храбрился, но не мог скрыть тревоги.
— Она может сильно испортить тебе жизнь.
— Плевать на нее! Очень испугался!
— А вот я боюсь. Пора мне уходить.
— Ты еще не можешь уйти. Слишком слаб, на ногах-то не стоишь, где там ходить.
— Если надо, устою.
— И вовсе не надо. Еще слишком рано! И я еще не научился читать.
— Почти научился.
— Почти не считается! Не уходи! Я не отпущу! — Зеленушка скрестил руки на груди. — Слыхал? Я тебя не отпущу.
— Отпустишь. Послушай, твоему обучению и так конец. Шишка больше и близко не подпустит тебя ко мне…
— Ей со мной не справиться!
— Отлично справиться. Мы оба это понимаем. Но вот что я тебе скажу: читать ты будешь. Я об этом позабочусь. Сам вернусь, когда смогу, или пришлю вместо себя кого-нибудь, кто закончит мою работу.
— Сказки рассказываешь!
— В эту можешь поверить. А теперь помоги мне встать.
— Сам вставай! И куда же ты собрался?
— Подальше отсюда!
— Ну давай, давай… Жрецы с вивурами поджидают тебя на улице за оградой. Уже много дней там околачиваются. Увидят — и тебе конец. Лучше оставайся здесь и научи меня читать.
— Ты мне не врешь?
— Разве я посмел бы врать Высокочтимому?
— Послушай, Зеленушка… — Ренилл осекся, заметив надвигающуюся на них Шишку, мрачную, как грозовая туча. За ней, пыхтя, поспевал Слизняшка.
— Ах, наш Зеленушка никого не слушает! — Шишка, как видно, подслушала последние слова и оскалила зубы в усмешке. — Зачем ему слушать, он и так умный. Только иногда делает ошибки. Он безобразничает у меня за спиной. Он не слушается, он лжет, он все делает наперекор. Это все ошибки.
— Он наввал меня: «вырный», — наябедничал Слизняшка. — Он фказал, фто убьет меня, мама!
— Еще одна ошибка, мой милый. И большая!
— Ты только грозишься! — дерзко крикнул Зеленушка.
— Опять ошибка. Самая большая. — Шишка с размаху запустила в голову мальчика камнем, спрятанным до того в кармане.
Зеленушка как раз начал вставать, и булыжник ударил его прямо в грудь. Он покачнулся, но удержался на ногах и не проронил ни звука, только побледнел так, что было заметно даже сквозь бронзовый загар.
Шишка мгновенно подскочила к нему и сбила с ног ударом кулака в лицо.
— Ну, так кто только грозится? — спросила она. Ответа не было.
— Как, неужели прикусил язычок? Ну-ка, вставай! Зеленушка лежал, не двигаясь. Шишка пнула его ногой.
— Прекрати, — сказал ей Ренилл. Шишка в удивлении повернулась к нему.
— Ему полезно, — объяснила она. — Научится себя вести.
— Тем не менее, прекрати.
— Почему? — Она, казалось, искренне недоумевала.
— Потому что я прошу.
— Тебя это не касается! — Женщина начала злиться. — Никто тебя не просил вмешиваться.
— Но я вмешиваюсь. Оставь мальчика в покое, не то…
